– Да, в 10.30, – подтвердил я, выбираясь из машины, и покосился через плечо на возвышавшееся за спиной здание. – Красивая церковь, да? Вы знаете, что это самый большой христианский храм на Среднем Востоке?
– Да-да, в 10.30, – ответил Сергей.
Надеюсь, Спыну играет в теннис так, как Сергей говорит по-английски.
Я позавтракал в 8.30 и ровно в 9 отправился к единственному теннисному корту Назарета. Было рановато, но я подстраховался, выделил в своем расписании час на поиски, подумав, что могу «слегка заблудиться» – в конце концов, как найти корт, мне объяснял молдаванин, который едва говорил по-английски. Когда я выходил из монастыря, у ворот стоял целый автобус христиан-американцев. Они удивленно смотрели, как я выхожу из святилища, в белых шортах, с двумя теннисными ракетками и видеокамерой, да еще с зелено-белым шарфом «Маккаби» на шее. По всем раскладам меня было сложно назвать типичным паломником.
– Доброе утро и хорошего дня, – сказал я, зная, что если обращусь к ним напрямую, то сконфужу еще больше.
– Доброе утро, – ответил один смельчак. – Господь с вами.
– Спасибо.
Не уверен, что Бог следил за мной, однако раньше Он уже интересовался этой частью света, и сегодняшний теннисный матч в Назарете мог бы стать для Него передышкой между навлечениями наводнений, ураганов и землетрясений. Я не сомневался, что выиграю. Даже если Спыну играет хорошо, я отлично потренировался в нелегком матче с «липовым» Спыну и считал, что нахожусь в приличной форме. Единственное, чего я опасался, – что по какой-то причине он может не прийти. Я улетал домой на следующий день. Сейчас или никогда. Пожалуйста, не подведи меня, Марин Спыну, пожалуйста.
Жизнерадостный арабский таксист подвез меня до Нацрат Илит, современного еврейского поселения на окраине древнего Назарета, где обнаружились, как и говорил Сергей, теннисные корты. Комментатор в моей голове снова заголосил:
– И вот Хоукс помилован. Он уже познал горечь поражения и понял, что она ему не по вкусу. Сегодня утром, несомненно, в этом священном месте, где разыграется последний акт эпической борьбы, победа будет на его стороне. Здесь нет толпы зрителей, но это не умаляет значения момента. Хоукс несет надежду всего мира на своих могучих плечах. Если он выиграет, мир будет…
– Боже, заткнись, Тони! – произнес другой, более уравновешенный голос в голове. – Ты сходишь с ума. Просто сыграй со Спыну и проваливай домой.
Ладно, ладно, может, голос и прав. Немного скромности не помешает.
У Марина Спыну скромности было в избытке. Он чрезвычайно меня порадовал, когда в 10.30 пунктуально и робко зашел на теннисный корт вместе с Сергеем, пожал мне руку и изобразил что-то вроде улыбки. Я сразу приметил хорошие новости. У него не было теннисной ракетки. Я вручил ему свою запасную, он прошел в дальний конец корта и мы начали бить по мячу. Точнее, я бил, а он промахивался. К моему облегчению, Спыну играл в теннис так же как его соотечественник говорил по-английски.