Адъютант оказался именно таким, каким и должно быть адъютанту: стройный молодой человек с юношеским румянцем на щеках и в безупречно сшитой форме. При виде министра его глаза озарились радостью. В правой руке он держал плоский синий конверт и четким движением протянул его Сипягину:
— Пакет от великого князя Сергея Александровича!
Конечно же, это был пакет от Софи! Ни сургучных печатей, ни плетеного шнура вкруг послания — старого чиновника не проведешь на мякине! И Дмитрий Сергеевич взялся за конверт. Секунду они держались за него вместе, словно повязанные одной, только им известной тайной.
— Давайте же! — улыбнулся Сипягин.
И Балмашев усилием воли разжал сведенные судорогой пальцы. Все. Он взялся за кобуру, сразу открыл ее и спокойно, дивясь собственному хладнокровию, достал браунинг.
Сипягин изучал конверт со всех сторон и уже разворачивался, чтобы уйти в кабинет, когда странные действия адъютанта привлекли его внимание.
Балмашев вытянул руку вперед и нажал спусковой крючок. Лица Сипягина и его секретаря не выражали ничего, кроме легкой степени удивления. Выстрела не последовало.
У секретаря мелькнула безумная мысль, что теперь именно так, с демонстрацией оружия должны вручаться срочные послания. Сипягин об этом не подумал, потому что все его мысли были заняты конвертом.
Балмашев нажал второй раз — выстрела не последовало. В чем дело? Он все сделал как надо! Чуть развернув плоскость браунинга к себе, он увидел шишечку предохранителя. Это движение секретарь воспринял с облегчением: всему есть свой предел, даже играм адъютанта великого князя!
Балмашев движением пальца сдвинул предохранитель в положение «огонь» и автоматически, целясь в плотное туловище министра, нажал курок именно два раза. По количеству пропущенных попыток. Два выстрела слились в один режущий ухо звук.
Сипягин с интересом следил за всеми манипуляциями поручика, пока из ствола не вырвался сноп пламени и какая-то неведомая сила не швырнула его на пол. «Что это?» — удивился он и попытался подняться, устыдившись собственной слабости. В левом боку ужасно жгло.
Балмашев сглотнул слюну и посмотрел на второго секретаря. Все, кроме неуклюже копошащегося на полу Сипягина, застыли на месте.
— С этими людьми только так и нужно поступать, — сказал тихо Балмашев и понял, что его не слышно.
И он прокричал яростно:
— С этими людьми только так и нужно поступать!!! — и протянул браунинг секретарю. Правильным образом, рукояткой вперед. Тот взял браунинг и с ужасом уставился на орудие убийства.
«Вот оно, наказание за грехи мои! — мелькнуло в голове министра. — Господи, прости меня, грешного…»