«Столь невероятное зрелище мы наблюдали в абсолютной тишине в течение 6–7 минут и всё время испытывали чувство животного страха. Это жуткое чувство можно сравнить лишь с тем, которое человек испытывает при землетрясении. Мы испытали именно животный страх, потому что другим словом невозможно выразить те чувства и потрясение, которое мы тогда пережили. Только через полчаса мы смогли говорить друг с другом». [23]
В этот раз ребята никуда не смогли убежать, парализованные страхом. Но никто не собирался их убивать. Возможно, такой задачи не было и у НЛО, зависшего над склоном Холат-Сяхл. Ведь удравшие чуть ли не нагишом туристы были какое-то время живы, развели костёр, вырыли снежное укрытие. Лишь возвращение к палатке Дятлова, Слободина и Колмогоровой не понравилось пилотам НЛО и спровоцировало их на полную ликвидацию людей, ставших невольными свидетелями их присутствия. Неожиданная слепота, изменение окраски кожи и фантастические травмы тоже вписываются в версию о неземном нападении на людей.
К тому же, гибель дятловцев была не первой и не последней трагедией из серии загадочных смертей, происходящих в районе Северного Урала. Недаром, эти места с некоторых пор получили название Кунгурского треугольника.
В 1962 году в районе треугольника погибла ещё одна группа туристов, приехавшая из Ленинграда. Интересно, что число погибших было такое же — девять человек. Они в панике выскочили из охотничьей заимки, побежали в разные стороны, но далеко уйти не смогли. Все туристы полегли на одинаковом расстоянии от избушки лесника, очертив своими телами ровный круг. Это выглядело так, будто кто-то накрыл лес невидимым стаканом, и люди умерли, ударившись о его стенки. [24]
Но перебирать изрядное количество трагедий не имеет особого смысла. Достаточно будет вспомнить ещё один случай. Осенью 1965 года группа геологов возвращалась на базу из тайги. Однако в условленное место вертолёт за ними не прилетел. По рации геологам сообщили, что вертолёт будет отремонтирован не меньше, чем через неделю. Тогда начальник партии решил выходить на базу самостоятельно.
Однако запас продуктов у геологов уже заканчивался. Через два дня пути осталось лишь немного сухарей с чаем. Один из геологов, Виктор Поляков, взял ружьё и перед ночёвкой решил сходить в парму, добыть какую-нибудь дичь. Он успел отойти от лагеря примерно на километр, и вдруг без всякой причины ему стало казаться, что за ним по урману гонится что-то невиданное и ужасное. Виктор заметил на краю сопки что-то похожее на медвежью берлогу. Не долго думая, он протиснулся туда. К счастью, хозяина в берлоге не оказалось. Страх прошёл так же внезапно, как и появился. Немного погодя геолог выбрался наружу и присел на поваленное дерево. Так ничего и не поняв, он подобрал брошенное им ружьё и отправился в лагерь. Но главное испытание его ожидало в самом лагере. Не дойдя несколько сот метров до костра, он наткнулся на ничком лежащего начальника партии, оказавшегося мёртвым. В руке у него был шестизарядный револьвер, в барабане которого оставалось шесть пустых гильз. Виктор бросился к лагерю. Там догорала палатка, сорванная с кольев, из-под брезента виднелись чьи-то ноги. Третий геолог лежал чуть поодаль, также не подающий признаков жизни. Четвёртый исчез совсем. Виктор попытался связаться с базой, но это получилось только утром. Ему навстречу была выслана спасательная партия. У Виктора всё-таки хватило соображения забрать с собой необходимые образцы пород, оружие и НЗ погибших. Через несколько дней спасатели его подобрали. Несколько недель единственный оставшийся в живых геолог пролежал в районной больнице — обнаружилась острая язва желудка. Виктор неустанно повторял вслух 50-ый и 90-ый псалом Псалтыри, поэтому к нему серьёзно принялись подбираться психиатры. Но вскоре отстали, потому что за него заступился начальник экспедиции. Тем более, что погибших нашли в парме и в таких же позах, как рассказывал Виктор. Дело закрыли, сообщив родственникам и друзьям погибших, что… люди отравились недоброкачественными консервами. Хотя никаких консервов, кроме нетронутого НЗ, который Виктор забрал с собой, у них не было.