— Не пытайся запугать меня, ты, македонский варвар! — огрызалась она. — Я не боюсь тебя! — В действительности это было не так, но она предпочла бы скорее подвергнуться пытке огнем и железом, чем признаться в этом.
— А тебе следовало бы бояться. Любой другой муж уже давно побил бы тебя…
— Ударь, если посмеешь, но берегись моего жала. — Она молниеносно выхватила короткую индийскую саблю из драгоценных ножен, висевших на боку. — Ты твердишь о чести, но не понимаешь смысла этого слова.
— Придержи язык, женщина, — предостерег он ее. — Неужели ты хочешь, чтобы тебя услышал весь лагерь? Плохо уже то, что все видели, как я разыскиваю тебя.
— Но тебя не волнует, что они видели, как ты волок меня сюда, будто преступницу.
— Тебя нашли в мужской одежде и в компании Кайана. Ты намеревалась сбежать вместе с ним?
— Если мы собирались сбежать, то зачем тогда направлялись к лагерю?
— Я приказал тебе оставаться в своей палатке.
— До меня дошли слухи, что на тебя напали три тысячи боевых слонов и что всех вас перебили. Если бы это оказалось правдой, разве я могла бы чувствовать себя в лагере в безопасности? Неужели ты полагаешь, что твои пешие солдаты способны сдержать натиск слонов?
— Как ты ухитрилась проскользнуть мимо охраны незамеченной?
— Это уже неважно.
Не было никакой необходимости пояснять ему, что она подкупила прачку и спрятала лицо и волосы под покрывалом, что украла лошадь из-под носа часового, прихватив заодно и сушившуюся рядом мужскую одежду. Не стоило также упоминать, что страх за него заставил ее вернуться, поскольку уже не было сил прятаться в ожидании худшего.
— Если я не могу доверить своей пехоте охрану всего одной женщины… то должен содрать со всех них кожу!
— Они ни в чем не виноваты. Если следует кого-то высечь за невыполнение твоих приказов, пусть это буду я.
— Разве я когда-нибудь бил тебя? Разве из-за меня на твоей нежной коже появился хотя бы один синяк?
— То, что ты сделал, гораздо хуже. Ты оскорбил меня, посягнул на мою честь.
— Твою честь? А что же тогда говорить о моей чести, если я поймал тебя с этим проклятым Кайаном?
— Мой брат был со своей кавалерией. Он нашел меня на полпути к лагерю и настоял на том, чтобы сопровождать меня до палатки для обеспечения моей безопасности. Это произошло уже после твоей встречи с царем Амби.
— Но, что я должен быть думать? Я приехал прямо в твой шатер, чтобы сообщить о капитуляции Амби, и твои женщины сказали, что ты спишь. Когда я решил разбудить тебя, то не обнаружил ничего, кроме подушек, разложенных под одеялом. Что это за детские игры?