Важно отметить, что «духовное» начало в смешанном статуте таких служителей отнюдь не превалировало над светским. Собственно, для этого не было оснований. Ведь «духовные», жреческие, функции в дни торжественных ритуалов исполняли практически все сановники и чиновники во главе с самим правителем, выполнявшим обязанности первосвященника. Более того, исполнение этих функций было важным элементом именно системы управления, т. е. всего того, ради чего существовал весь многочисленный и разветвленный государственный аппарат в чжоуском Китае. В этом смысле можно сказать, что слияние жреческих и чиновничьих фунх-ций в одном лице было не только не противоречивым, но напротив, чрезвычайно гармоничным явлением. Даже те из жрецов-чиновников, которые исполняли, казалось бы, чисто жреческие функции (в их обязанности могла входить, например, задача следить за наступлением весны или организовывать и готовить ритуал и т. п.), отнюдь не считали себя в какой-либо мере «священниками». Напротив, они воспринимали эти свои функции как важный элемент управления страной.
Возникнув в начале Чжоу вместе со всем чжоуским государственным аппаратом, такие жрецы-чиновники являлись главными и единственными служителями тех важнейших государственных и общественных культов, которые стали играть особо видную роль именно с Чжоу. Речь идет, в первую очередь, о культах Шанди, Неба, Земли и аристократических предков (т. е. предков правителей империи, отдельных царств и уделов чжоуского Китая). Отчасти это же касалось культов некоторых наиболее важных местных божеств и духов гор, рек и т. п. В условиях древнего Китая отправление всех этих культов жрецами-чиновниками во главе с аристократа-ми-правителями во многом обусловило тот рационалистический оттенок, который, в отличие от мистики, магии и манти-ки, уже в начале Чжоу имел верхний пласт в системе религиозных верований древних китайцев.
Этот пласт уже с начала Чжоу затронул не только систему верований аристократии, как то полагал М. Гране. Конечно, главную роль в нем играли те важнейшие культы, которые отправлялись прежде всего правителями и их чиновниками, как. в столице всей страны, так и в многочисленных столицах различных царств и уделов, которых в чжоуском Китае вначале насчитывалось несколько сотен. Однако и на местах, в. деревеньках-общинах, уже с середины Чжоу сложились свои местные культы, возникшие и формировавшиеся под влиянием главных культов. В первую очередь это относится к. культу предков и к культу местного божества земли шэ. В пределах небольших деревень эти культы отправляли уже не жрецы-чиновники, а представители населения, как правило из наиболее старых и уважаемых глав семей, которые обычно именовались сань-лао (трое старейших). Институт сань-лао еще недостаточно изучен, и функции их не совсем ясны. Иногда деятельность сань-лао тесно сплеталась с деятельностью деревенских шаманов. Однако в функции сань-лао входило, видимо, прежде всего отправление тех культов и обрядов, которые были связаны с общегосударственной системой ритуалов и генетически принадлежали к верхнему пласту.