– По-моему… – заговорила Тиффани и замолчала. Она окинула взглядом леса, обрамляющие поля в долине, и луга на горных склонах.
– Он все еще здесь, – сказала она.
– Я знаю, – ответила госпожа Ветровоск.
– Он ходит вслед за нами, но старается не попадаться нам на глаза.
– Я знаю, – повторила госпожа Ветровоск.
– Что же, по его мнению, он делает?
– В нем есть частичка тебя. Что, по-твоему, он делает?
Тиффани задумалась. Почему он не нападает? О, на этот раз она встретит его подготовленной, но все равно, у него достаточно силы.
– Возможно он ждет, когда я снова расстроюсь, – предположила она. – Но у меня в голове все время вертится одна мысль. Совершенно бессмысленная. Я все время думаю о… трех желаниях.
– Желаниях чего?
– Я не знаю. Это звучит так глупо.
Госпожа Ветровоск остановилась.
– Нет, не глупо. Ты пытаешься что-то сообщить самой себе. Запомни эту мысль. Потому что сейчас…
Тиффани вздохнула.
– Да, я знаю. Мистер Ткачик.
Ни к одной пещере с драконом не подходили с такой осторожностью, как к этому дому посреди заброшенного сада.
Тиффани приостановилась у калитки и оглянулась назад, но госпожа Ветровоск дипломатично исчезла. Возможно, она нашла кого-то, кто угостит ее чаем со сладким печеньем, подумала Тиффани. Госпожа Ветровоск просто жила на чае с печеньем.
Тиффани открыла калитку и пошла по дорожке.
Ты не можешь сказать – я не виновата. Ты не можешь сказать – я за это не отвечаю.
Все, что ты можешь сказать – я разберусь.
Ты можешь не хотеть. Но сделать это ты обязана.
Тиффани глубоко вздохнула и вошла в темный коттедж.
Дверь открывалась прямо в комнату, где в своем кресле спал мистер Ткачик, раскрыв рот и демонстрируя всему миру свои желтые зубы.
– Эмм… Здравствуйте, мистер Ткачик, – с дрожью в голосе сказала Тиффани, может только не достаточно громко. – Зашла, эээ, проверить вас, что все… все в порядке…
Тем не менее, старик всхрапнул, проснулся и причмокнул губами, прогоня сон изо рта.
– А, это ты, – сказал он. – Доброго дня.
Он выпрямился в кресле и уставился на дверь, не обращая на Тиффани внимания.
Может он не станет спрашивать, думала она, вытирая пыль, взбивая подушки и, не вдаваясь в подробности, опорожняя горшок. Но она чуть не вскрикнула, когда старик цапнул ее за запястье и умоляюще поглядел на нее.
– Проверь ящик еще раз, хорошо, Мэри? Перед уходом? Я слышал сегодня ночью какой-то звон. Может кто из этих пронырливых воришек пробрался в дом.
– Да, мистер Ткачик, – ответила Тиффани, твердя про себя: «Нехочубытьздесьнехочубытьздесь!»
Она вытащила коробку. У нее не было выбора.