Она кивнула на удаляющуюся фигурку Петулии.
– Твоя подруга? – спросила она, продолжая идти вперед.
– Ээ… Если это и так, то я этого не заслужила, – ответила Тиффани.
– Хммм, – сказала госпожа Ветровоск. – Что же, иногда мы получаем то, что не заслужили.
Для своего возраста госпожа Ветровоск ходила довольно быстро. Она шагала по траве так, словно ее оскорбляло расстояние. И ей еще кое-что хорошо удавалось.
Она разибралась в тишине. Она шла и лишь ее длинная юбка, цепляющаяся за вереск, шуршала, но этот шорох каким-то образом слился с фоном.
В наступившей тишине стали слышны отголоски воспоминаний. После роителя их остались сотни. Большинство из них были так слабы, что лишь создавали легкое неудобство в голове. Но ископаемый древний тигр по прежнему ярко пылал в глубине ее мозга, а за ним прятался гигантский ящер. Они были машинами для убийства, наиболее могущественными созданиями в мире – когда-то давно. Роитель захватил их обоих и они погибли, сражаясь.
Он всегда захватывал свежие тела и сводил их с ума, заставляя искать могущества, что неминуемо приводило к смерти… и только Тиффани задалась вопросом почему? Память подсказала: «Потому что он боится».
«Чего боится? – подумала Тиффани. – Он так могущественен!»
Кто знает? Но он обезумел от ужаса. Совсем набрендился!
– Вы Сентимент Суетон, так? – сказала Тиффани и тут уши проинформировали ее, что она произнесла это вслух.
– Разговорчивый какой, а? – откликнулась госпожа Ветровоск. – Болтал без умолку, пока ты спала. Был о себе очень выского мнения. Я полагаю, что именно поэтому его воспоминания до сих пор держатся вместе.
– Однако, он не видит разницы между сбрендившим и набрендившимся, – заметила Тиффани.
– Воспоминания тускнеют, – задыхаясь ответила госпожа Ветровоск. Она остановилась и прислонилась к скале.
– Как вы себя чувствуете? – спросила Тиффани.
– Здорова как бык, – со свистящим дыханием ответила госпожа Ветровоск. – Сейчас откроется второе дыхание. Ничего, осталось еще шесть миль.
– Я заметила, что вы немного прихрамываете, – сказала Тиффани.
– Да неужели? Тогда прекрати замечать!
Ее крик – приказание, эхом отразился от скал.
Когда эхо замолчало, госпожа Ветровоск раскашлялась. Тиффани побледнела.
– Должно быть, – сказала старая ведьма, – я чем-то подавилась. Не иначе, эти мыши. – Она снова закашлялась. – Мои знакомые, те из них, кто так или иначе этого заслужил, называют меня бабушкой. Я не буду возражать, если ты будешь так меня называть.
– Бабушка Ветровоск? – спросила Тиффани, вытряхнутая из потрясения новым потрясением.