Они топали по козьей тропе, когда Машка вылетела вперёд, загородив Роману дорогу. Шерсть дыбом, хвост уставился в небо и застыл. Готова к драке. Вся лишняя в бою поклажа оказалась на земле быстрее, чем Машка приняла боевую стойку. Мир привычно выцвел и замедлился, сгустившийся воздух упруго принял в себя тело, услужливо донёс звуки и запахи. Пахло паршиво, старой мочой и немного кровью. И вроде как Машкой, но гораздо сильнее. Слух сообщил, что там, за обломком скалы кто-то большой часто и неровно дышит. «Мария, ты сзади — слева, прикрой мне спину». В ответ — тёплая волна понимания. Плавно скользя на полусогнутых, вперёд, по большой дуге обходя закрывающий обзор камень. «О, нас услышали». Невидимый зверь встал, и развернулся навстречу. Здоровый зверь так не движется, слишком медленно и тяжело он поднимался. Ещё несколько шагов вправо. Вот и он. Тёмная, почти чёрная шерсть, одного уха не хватает. Лапы расставил пошире, чтобы не упасть, но его ощутимо шатает. Грива даже гуще и длиннее, чем у Машиного отчима, не львиная, но красиво. А хвост задрал, сдаваться не собирается. Уважаю. Машка коротко рыкнула из-за спины. Баба, что с неё взять. Мол, убирайся с нашего пути, или мой (вожак) порвёт тебя на много маленьких красных кусочков!
Тёмный не стал отвечать, только шагнул чуть вперёд. Он и так знал, что пришло время умирать. Слишком долго не было пищи, слишком ослаб. Но лучше умереть в бою, чем быть добитым шакалами.
Уважая старого бойца, Роман не стал затягивать процесс. От стремительного удара торцом посоха ветеран не смог увернуться. Человек плавно скользнул к опрокинувшемуся набок хищнику и нашёл лезвием ножа его сердце. Отпрянул от дёрнувшихся лап, и вышел из боевого режима. Рефлекторно потёр шрамы на предплечье правой руки. «Спасибо, второй раз не нужен. Учены уже». Снимать шкуру с Махиного родича не стал, тяжестей и без неё хватает, да и не по себе как-то. Привыкшее к питомице подсознание воспринимает такую мысль почти как попытку каннибализма. Ну не хоронить же его? Падальщики уже кружат в воздухе и высовывают носы из кустов. Машка обнюхала труп, нашла незажившую рану на бедре задней лапы. Видимо, изгой несколько дней назад неудачно охотился на кабана. Не повезло. Рома вернулся, подобрал своё барахло, и они двинулись дальше. К морю вышли на следующий день.
Обрыв, широкий галечный пляж, и волны до самого горизонта. Берег, изрезанный бухточками, пятнают деревья, похожие на кипарисы, а может это они и есть. Если бы на во-от той скале стоял храм с крышей из красной черепицы и мраморными колоннами, решил бы что попал в Грецию. Ну и чайки, конечно, куда без них. Поплавками качаются на волнах, летят над морем, сидят на скалах. И орут.