– Получается, что Мария Нагая, по официальной версии, мать Дмитрия, вообще приходилась царю девятой женой. То есть по законам православия – сожительницей. А что сие означает?
– Что ее сын претендовать на русский престол никак не мог, – закончил за папу Алексей.
– Правильно. Русская православная церковь во все времена и всем желавшим вступить в брак разрешала и разрешает – заметь, до сегодняшнего дня! – только ТРИ венчания по жизни. Не бывает исключений – ни для крестьянина, ни для царя. Седьмая-девятая-или-какая-там-жена считается обыкновенной сожительницей, и ее дети не могут претендовать на трон. Ни при каких условиях и положении! Да что там недействительный брак, Алеша! – продолжал воодушевленно папа. – Кто из священников стал бы венчать в девятый раз? И не просто кого-то, а державного русского царя?..
Алексей задумчиво закурил и помахал рукой, разгоняя дым. Папа перестал шагать по комнате и выжидательно уставился на него.
– Вы хотите сказать, Николай Николаевич, что пан Мнишек не дал бы своей дочери Марианне разрешение выходить замуж за сына девятой сожительницы царя, – начал медленно Алексей…
И папа быстрой скороговоркой закончил вместо него:
– Потому что никто и никогда бы не воспринял его всерьез как претендента на русский престол ни в России, ни в Европе. Ребенок, рожденный вне церковного брака, претендующий на трон? Бред!
– А пан Мнишек все же дал разрешение…
– Дал. Почему? Ни в одной из исторических работ я так и не нашел внятного ответа. Из-за амбиций получить Псковскую область? Желания угодить папе римскому и протолкнуть католицизм в Московию? Что за чушь! Пожертвовал дочерью человеку, у которого не было ни малейшего шанса удержаться на престоле?
– Вот поэтому-то Дмитрия и объявили самозванцем, Николай Николаевич.
– А-а-а, самозванцем… А как ты, Алешенька, объяснишь тот факт, что все – ближние бояре, мать, войско – все, кто бы ни встречался с Лжедмитрием I, а затем с Лжедмитрием II, признавали в обоих мужчинах законного наследника? А потом и в атамане Заруцком, то есть в Лжедмитрии под номером три?
Алексей неуверенно пожал плечами:
– Преследовали собственную выгоду или боялись за жизнь?
– Возможно, – легко согласился папа. – А армия? Которая тоже признала в трех самозванцах царя? Во время военных действий в руках так называемого Лжедмитрия I находились восемнадцать русских городов! Население восемнадцати городов признало в проходимце царя? Тоже из-за выгоды? Какой же?
Алексей промолчал.
Лиза знала, что как только папа сядет на своего любимого конька – древнюю русскую историю – его не остановить. Воспитанность Алексея не позволяла ему прервать разошедшегося Николая Николаевича. Подобный разговор мог затянуться до полуночи, что случалось не раз, но Лизе было все равно. Лишь бы сидеть в уютном кресле, видеть в полумраке кабинета склоненную к столу худощавую фигуру Алеши и мечтать, мечтать…