Тем более, удача, кажется, повернулась наконец-то лицом к путникам. Шли они легко и быстро. Берег северного Юга особых проблем пока не приносил. В самом начале пути пришлось, правда, разуться и закатать штаны – перешли вброд речку Ольшанка, которая была отмечена и на карте. А дальше просто топали и топали, изредка поднимаясь выше по береговому склону, если пройти возле самой реки мешали слишком обрывистые кручи, густые заросли ивняка либо упавшие деревья. Не нападали на друзей дикие звери, не досаждали насекомые – разве что изредка покусывали самые обычные комары и слепни, к которым каждый из троицы, не будучи неженкой, и так уже привык с детства. Короче говоря, все шло очень даже неплохо. Если бы не поджидавший вскоре приятелей населенный участок пути, каждый из них готов был с радостью идти так до самого Устюга. Но тревожный участок с каждым шагом становился все ближе и ближе. А настроение путников, соответственно, портилось все больше и больше. Наконец, судя по карте, подошли к отмеченным на ней селам настолько близко, что дальше идти без соответствия разработанной легенде становилось уже рискованно. Сделали остановку для переодевания и для того, чтобы собраться с духом.
Одежда храмовника оказалась Пистолетцу немного великоватой, но не настолько, чтобы это сильно бросалось в глаза. Рукава «сутаны» закатали, саму ее слегка укоротили ножом. Брюки заправили в сапоги, которые, к счастью, пришлись совсем впору. Слишком длинные полы рубахи, хоть их все равно не было видно, обрезали, чтобы получившимися лентами «забинтовать» лузянину руки. Шнурками из его «родных» ботинок завязали сзади руки – не слишком туго, только для виду. Остальную одежду Пистолетца, положив внутрь ботинки, связали в узел, который доверили Сашку. Автомат, разумеется, продолжал нести Глеб, направив теперь его ствол в спину старшего лузянина и поставив на предохранитель. В случае внезапного нападения какой-нибудь твари это, конечно же, дало бы секундную или около того задержку, но мутант предпочел пойти на этот не такой уж значительный риск, нежели подвергать более явной опасности товарища – стоит запнуться, случайно зацепить спусковой крючок и…
Очень не хотелось Пистолетцу надевать противогаз. Сам лузянин объяснял это тем, что брезгует касаться лицом этой штуки, потому что она была на лице покойника. Но Глебу почему-то показалось, что Пистолетец слегка побаивается жутковатой пучеглазой маски. Мутант ее тщательно вымыл и натянул на голову друга:
– Надо, братец, надо. Теперь она чистая.
Сашок глянул на своего старшего земляка и прыснул: