Дед Мороз поднялся с кресла, вышел из-за стола и сделал к нему пару шагов. Роста он тоже оказался далеко не огромного – так, чуть выше среднего. А вот голос… О, да! Голос мужчины звучал так, как и положено голосу могучего волшебника – зычно, раскатисто, властно:
– Кто к нам пожаловал! Глебушка!.. – Дед Мороз обошел вокруг мутанта: – Великан, великан-то какой!
– Вы меня знаете?… – отлепил Глеб присохший к нёбу язык.
– Теперь знаю, – пробасил «волшебник».
– А… раньше?… А имя откуда знаете?
– Вижу впервые, а имя товарищ твой сообщил.
– Пистолетец? Где он?
– Как ты сказал? – поднял густые брови Дед Мороз. – Пистолетец? Почему Пистолетец?
– Ну, это так, – мотнул головой мутант, – прозвище я ему дал такое. Неважно. Где он сам?
– С ним все хорошо. Отдыхает он. Покушал и отдохнуть лег. Сейчас и тебя накормим. Голодный же… Рассказал Пистолетец твой про ваши скитания. Вон, бери стул, двигай к столу, а я сейчас.
Дед Мороз вернулся на свое место и поднял трубку телефона:
– Один обед сюда и два чая.
Глеб взял один из стоявших вдоль стены стульев, поставил сбоку от стола Деда Мороза и присел на краешек.
– Сейчас принесут, – сказал ему «волшебник». – Я тоже чайку с тобой выпью. А ты пока рассказывай.
– А что рассказывать? – пожал плечами мутант. – Если Пистолетец все уже рассказал…
– А ты про себя расскажи, мне это интересно.
– Про себя я как раз ничего и не знаю, – понурился Глеб. – Память я потерял. Очнулся в лесу – ничего о себе не помню, даже как меня звать. Глебом меня Пистолетец назвал. Я ему имя дал, а он мне.
– Прямо крестные отцы, – добродушно засмеялся Дед Мороз, но быстро спрятал улыбку. – Так, значит, ничего и не помнишь? Ничего-ничегошеньки?
– Ничего. Почти. Смутно помню кирпичные стены, книги на полках… Из прочитанного много чего вспоминается. А о себе – где жил, с кем, что делал – ничего абсолютно.
Глеб не стал рассказывать о чужом воспоминании, вызванном в памяти стараниями «Бабы-Яги». Во-первых, это были не его воспоминания. А во-вторых… Он не мог объяснить, почему именно, но язык просто не смог повернуться, чтобы рассказать это.
– Ну, а ко мне-то зачем ты шел-добирался? Столько всего перенес… Нет бы остаться в том самом Ильинском – жил бы себе не тужил. Там ведь до твоего прошлого никому и дела нет.
– Так вот я и хотел… – начал мутант, но тут же вспомнил о Сашке. – Нет, это не так важно, что я хотел. Это потом… Или даже ладно… Я сейчас о другом хочу вас попросить. С нами еще один человек был, тоже мутант, но молодой совсем, восемнадцать лет… если не врет.
– Сашок? – улыбнувшись в густые белые усы, спросил Дед Мороз.