Граф салюки

Семен Семенович Кукушкин, помещик средней руки, возвращался с похорон сестры. Она рано вышла замуж и уехала с мужем далеко на север. Сам же Семен Семенович, наоборот, жил далеко к югу от родимых мест. И сейчас, чуть успокоившись после похорон, проезжал по родным местам, вспоминая молодость и товарищей своей юности. Вспомнил лучшего своего друга Илюшу Нестерова, теперь уж Илью Михайловича, и решил заехать к нему. На станции расспросил извозчиков, ему подтвердили — да, есть такой, проживает все там же.

И вот спустя час Семен Семенович въезжал в памятную с детства усадьбу. Все так переменилось или это память подводит? Дом показался совсем небольшим, каким-то однобоким — мезонин почему-то был построен не по центру. Постройки дворовые оказались все низкими, покосившимися. Широкий двор засыпан снегом, но дорожки чисто подметены и посыпаны желтым песочком. На единственной клумбе у входа в дом из-под снега торчит массивный вазон в снеговой шапке и с чубчиком засохших цветов.

Вот кто-то выглянул в окно, на порог вышел в накинутом полушубке дворовый мужик, ленивый, заспанный.

— Как прикажете доложить-с?

— Доложи — Кукушкин Семен Семенович.

Не успел лакей скрыться, как вышел хозяин, словно он за дверью стоял. Это был седой и лысоватый мужчина, одетый в домашний пиджак с галунами.

Хозяин и Семен Семенович с недоумением рассматривали друг друга. Где тот худенький большеглазый мальчик, которого помнил Кукушкин? И где плотненький, но шустрый, весь как на шарнирах паренек, каким был в те времена сам Кукушкин? На лицах бывших друзей отразилась напряженная умственная работа: трудно было сразу признать в незнакомом человеке своего старого друга. Встретив где-нибудь в людном месте этого лысого старика, Семен Семенович никогда бы не обратил на него внимания и не догадался, что это и есть Илюша Нестеров. Илья Михайлович тоже не сразу поверил своим глазам: неужто это и есть Сема, Семушка? Будто заново знакомясь, они обнялись, расцеловались. Илья Михайлович повел гостя в дом. Чтобы скрыть смущение и растерянность от нежданной встречи хозяин шумно и бестолково восклицал:

— Семен, ну Семен! Ну удружил! Вот так новость!

Потом велел звать жену — с его громким голосом можно было и не беспокоить лакея, и так его услышали во всех уголках дома. Выбежали все дворовые, вышла и жена Ильи Михайловича — Марья Федоровна, черноволосая красивая женщина, до сих пор без единого седого волоса, однако болезненного вида. Распорядились накрыть стол. Постояли, наблюдая как слуги суетятся, бестолково бегают и перешли в гостиную. Наконец нашлись темы для беседы, пошли разговоры о детстве, воспоминания о былых проказах, о друзьях. Илья Михайлович подробно перечислил всех старых знакомых, доложил об изменениях в их семейном положение и о потерянных или приобретенных состояниях. За столом помянули новопреставленную сестру Семена Семеновича, но он сильно не горевал — сказались многие годы жизни на расстоянии, да и по натуре, Кукушкин не был чувствительным человеком. Так что, эта печальная тема вскоре была забыта.