Мяч, оставшийся в небе (Матвеева) - страница 259

На первую страницу
1978

Полёт летних дней

Мир полей всегда мне снился населённым.
И не верю я, что стал он неживым.
Иван Киуру
Что маленькое солнце
                собой напоминает
Подсолнух, — каждый знает!
                Хотя не каждый знает,
Что маленькое солнце
                подвержено затменью;
Когда лучи свободны,
                а диск — окутан тенью.
Я отродясь ленива;
                так мало успеваю…
Я даже не на каждом
                затмении бываю!
Отнюдь не вся планета
                достойно мной воспета,
Но маленькою жизнью
                я называю лето.
Лето 1978

Язык детства

В детстве я встретила слово «зияние»,
Камнезвенящее, точно змея:
«Бездны зияли». Так это ж «сияние»!
«Бездны сияли!» — подумала я.
       Дальше я встретила слово «нисходит»;
       «С высей нисходит…» Вот снова секрет!
       Всё-таки «сходит» он или «не сходит»?
       Пусть он решается: да или нет?
Дальше узнала я слово «дерзание».
Эх, не считайте другого глупцом!
Если содержите в планах «терзание»,
Так и скажите! И дело с концом.
       Не Микронезия, а Мокронезия!
       В воде, в воде! А ещё? Нигде.
       Была в ней пронизывающая поэзия
       Галоши, плавающей в воде.
…Идёт усыпляющий дождь тропический,
Зигзаг прилива бежит впотьмах,
Молния
Картою географической
В чёрных показывается небесах.
       Вижу несчётные грады и веси я,
       Шапки магнолий, как сахарный снег…
       Мокрые пальмы скрипят: «Мокронезия…»,
       Вторит им гром: «Нантакет…», «Бробдингнег…»
И годы шли.
Исправленья законные
Принял учтиво мой скромный язык:
Молча словечки отверг неучёные
И от неправильностей отвык.
       Уж не ведёт к ним тропинка заросшая!
       Взрослым за ними — судьба не велит.
       (Ведьмински-стар и лукав, кто нарочно
       Эти неправильности говорит!)
Разве что… тёмной предутренней ранью,
В серую темь, когда все ещё спят,
Тихо и крадучись
В полуреальный —
Полуприснившийся выбраться сад?
       Там, у стены крепостной,
       У подножья
       Яблонь кривых беззаботно присесть,
И соучастницей — тьмой бездорожья
       Отгородясь от всего, что ни есть,
Камень достать из стены, самый крайний,
Красного дерева ящик извлечь;
Спит в нём, ах, спит в нём
Покрытая тайной
Храброго детства забытая речь!
1980-е

На чествование сонета

Давно ли, старый друг Четырнадцатистрочник,
Мы вдаль с тобой брели под пыли пеленой?
И ты на замок свой глядел, король-заочник,
Из-за наружных рвов за крепостной стеной!
И мог придраться к нам по прихоти шальной,
И за нос дёрнуть нас любой прохожий склочник,
И щебнем завалить, кривляясь, всяк источник,
Откуда черпали мы воду в летний зной…
Следующая страница