Мяч, оставшийся в небе (Матвеева) - страница 264

На первую страницу
         Тени облаков по ним катились…
И как будто не было дуэли!
И тяжёлой не было кручины.
И как если бы на самом деле
Для кручины не было причины
         Там, где звёзды счастье прорицали,
         Где ольха помахивала веткой,
         Чтобы две чернильницы мерцали
         Перед чёрной лунной статуэткой.
1989

Ставрогин и дети

Тот автор, что Ставрогина Николу
Нам вывел как растлителя детей,
Жаль, не видал сегодняшнюю Школу,
Не посетил Детсадик наших дней,
Не сведал, что таких, как он, людей
Наивных — мятежу и произволу
Теперь каюк! И книжечку весёлу —
Порно-Букварь со множеством статей
И снимков для дошкольного показу,
Жаль, не листал! Не то смекнул бы сразу,
Что понапрасну «Бесов» создал он,
Что их взяла! И что его Ставрогин
Не цепью волчьей клацает в остроге,
А… в педагоги днесь произведён!
1989

Эккерману

Когда бы, Эккерман, для лучезарной чести
Сквозь время прошагать с бессмертным Гёте вместе
Явились бы не Вы, а кто-нибудь другой,
(Сравнимый мелкостью с подсолнечной лузгой!);
Когда б на свой Олимп — на Веймара высоты
Не Вас — кого-нибудь другого поднял Гёте
В друзья, в советчики свои под старость лет, —
Донёс ли бы другой до нас живые речи,
Остроты старика? Гнев? Смех его при встрече?
Находки для стихов? Догадки? Притчи? Нет.
Вы! Только Вы один достойны были чести,
Какой не вынес бы никто на Вашем месте;
Другой бы осмеял великие черты,
От зависти ослеп, от гордости взбесился,
В соавторы к творцу (посмертно) напросился
Иль просто выкрал бы священные листы.
По нашим временам сужу. О, не по вашим!
Их не вернуть. А ты, о муза, ты воздашь им
Простое должное? Иль, уж теперь, как все,
Забудешь облаков божественные лики,
Германских ясных утр на красных креслах блики
И ночь? И лес дриад? — весь в звёздах, весь в росе!..
Я книгу распахну, как с музыкой шкатулку,
Чтоб Вашу с ним найти в ней дальнюю прогулку;
(О, здесь не упустить так важно — ничего!)
Его больших шагов тяжёлую крылатость,
И Ваших добрых глаз чуть-чуть подслеповатость,
И то, как слушали Вы жадно речь его!
…Он ВСЁ обожествлял. (Жука не обезбожил!)
Он Вам показывал места, где юность прожил,
Стол, где работал он, и, в землю врытый, стул…
Весна ещё едва курилась, неодета.
И столько тишины скопилось в рощах света,
Что Гёте произнёс: «Должно быть, Пан уснул».
1989

Марине Мур

Пусть
Усмехнутся хмуро
Или скажут, что я — чересчур,
Но кроме
Томаса Мура
Была Марианна Мур.
        У нас её знать не желали,
         Об ней и сейчас — тишина.
         Мне выпало много печали,
         Что я её книг лишена.
Зачем судьба мне судила
О Вас так поздно узнать?
Ведь я уже всё сочинила,
На что Вы могли повлиять!
Следующая страница