Роуз постучала в дверь моей временной спальни.
— Войдите.
Я стояла перед зеркалом в полный рост и смотрела на немолодую женщину в черном, а она глазела на меня. Всякий раз, поднимая голову, я встречала ее изучающий взгляд. Я ее не узнавала, а она меня явно знала. Мне хотелось видеть перед собой союзника, человека, который поможет мне продержаться ближайшие сорок восемь часов, подтвердит, что я поступаю правильно, — но в глазах зеркальной незнакомки читался только упрек. Мои слезы расстраивали ее, это было сразу видно, она начинала подбадривать меня — строила смешные рожи, показывала язык, делала из носа свиной пятачок, но никак не могла вызвать у меня улыбку. Я же видела, как она на меня смотрит, и понимала, что выражает этот взгляд. Незнакомка была недовольна мной, и самое ужасное — я догадывалась почему.
— Близнецы готовы, — сообщила Роуз.
Мы с Роуз долго спорили, брать близнецов на похороны или нет, и решили все-таки взять. Ни я, ни Роуз не могли остаться с ними дома. На похороны нас тоже не тянуло, но кто-то же должен был представлять Хэлен в этом цирке.
— Не могу я идти в таком виде, — сказала я Роуз и направилась из комнаты для гостей в спальню Хэлен, где распахнула дверцы шкафа и принялась лихорадочно рыться в одежде.
Я откопала отделанное мехом винтажное розовое пальтишко от Вивьен Вествуд и шикарную шляпу от Филипа Трейси, сбросила скромные черные туфли на шпильках и взгромоздилась на лаковые ходули, в которых выросла под шесть футов ростом. Теперь-то уж меня заметят все. Потом в стопке альбомов с фотографиями, которые каждый вечер уносила к себе в кровать, нашла снимки с улыбающейся Хэлен. И наконец, схватила фото в красивой рамке: на нем и близнецы, и их мать радовались друг другу и не стеснялись фотографа. Мне наплевать, что будет твориться на Сент-Джонсе и что задумала Маргерит, — девушка, которую я знала, все равно со мной. Я буду думать о ней и только о ней, и да поможет мне Бог.
Мы с Роуз взяли по близнецу и покинули дом.
К ограждению напротив церкви прислонился мальчишка в мешковатом костюме, недовольно дергающий манжету рубашки. Заметив, что я везу к нему коляску с увесистыми подопечными, он сразу выпрямился. С крайне серьезным видом он двинулся навстречу: мой крестник изо всех сил старался казаться взрослым.
— Привет, Тесса. — Каспар неторопливо подошел к нам. — Мать с отцом уже внутри. Помочь тебе?
— Спасибо, — слегка задыхаясь, ответила я.
Каспар обошел громоздкую коляску. Я представила его Роуз, он вежливо пожал ей руку и покатил близнецов. Сегодня Каспар выглядел образцовым подростком. Я присмотрелась: нет, это уже не притворство, да он бы меня уже больше и не обманул.