Все повернулись и замерли. Голос-то был Хука, но перед нами в проёме стоял не похожий на него человек — опрятный, волосы собраны в хвост, эспаньолка, брюки и шведка, руки за спиной. И, что самое удивительное, вместо ковбойских сапог на его ногах были классические летние туфли. Я понял, кто был перед нами, точнее, кого он изображал. Достойный сын леди Аманды.
— Хойт! — воскликнула Эва.
Он кивнул. Его лицо было спокойно, он не жеманился и даже мог сойти за джентльмена. Если бы я не знал его…
— Алан? — спросила она неуверенно.
Он отвёл глаза и вновь кивнул.
— Я схожу с ума… — шепнула Эва и начала оседать.
Я едва успел поймать девушку в свои объятья. Она потеряла сознание. Я подхватил её и понёс на диван, по дороге зацепив стул.
— Воды, скорее! — крикнул я.
Марсела бросилась из комнаты — очевидно, на кухню — и вскоре вернулась со стаканом.
— Позаботься о ней, — скомандовал я.
Оставив Пристон заботам Кондэ, я направился к Алану-Хойту. Я должен был воспользоваться моментом, пока все были в замешательстве.
— Пойдём, выйдем, пока остальные ничего не поняли!
Я вытолкал его за дверь.
Мы вышли на улицу и направились на задний двор, где мы с Эвой оставили «ягуар».
— А теперь рассказывай всё по порядку и не вздумай скрывать что-то!
— Иначе — что? — он начал кривляться, как прежде.
Я выделил каждое слово:
— Просто всё расскажи, мы имеем право знать!
— За этим я здесь, — он сверкнул глазами.
— Выкладывай!
— Энди, сперва я хочу сказать, что я никогда не был святошей, поэтому попрошу не судить меня за мои поступки. И ещё я хочу напомнить, что мы были неплохой командой на острове Грёз!
Он был печален. Но можно ли ему верить?
— Продолжай, я учту это.
— Ты знаешь, кто мой отец?
Я кивнул.
— Тогда обойдёмся без имён… Я познакомился с ним в семидесятом, мне тогда было пять лет. И он сделал мне лучший подарок, который только может сделать отец сыну: карту сокровищ. Но об этом позже… Я был тихим, замкнутым мальчиком, окружённым любовью матери. А он был знаменит и не похож на остальных людей. Он стал для меня идолом, кумиром, хотя виделись мы крайне редко — раз в несколько лет… Я во всём начал ему подражать.
Я усмехнулся. Бивень не просто копировал манеры Ричардса. Пытаясь усовершенствовать мастерство подражания, Бивень сделал их смешными.
— Я упросил маму купить мне гитару и всерьёз начал заниматься музыкой. Несмотря на стопроцентный природный слух, у меня ничего не вышло: не удалось ни написать песню, ни собрать группу.
Неудивительно!
— Тогда я решил испробовать себя в другой ипостаси — стать циркачом. Я отправился в Калифорнию. Там я поступил в цирковую школу, учился у одного из лучших иллюзионистов Америки, но мне плохо давалось это ремесло. У меня был приятель Лорти Хойли, который научил меня глотать шпаги. Это почти как фокусы… Он уже закончил обучение и предложил мне гастролировать с труппой. Я бросил учёбу и направился вслед за ними. Лорти был великолепен, пока не случилось ужасное. У него обнаружили рак. Он сгорел за три месяца, а я потерял единственного в своей жизни друга…