— Какая разница, как меня зовут? — он подходил всё ближе и ближе, и, сделав пару шагов, склонился над Иварсом, — Ты все эти годы был при деньгах, упивался славой, успехом. А что ты дал мне? Смотри мне в глаза!
Иварс попытался отвернуться, но почувствовал укол в левый бок.
— Посмотри сюда, урод! Таким же шилом твоя дочь убила себя. Ты думаешь, я её убил? Нет, это она сама. Я смотрел из окна в доме напротив, как она всё это делает. Так что моей вины никакой тут нет. Ты украл моё счастье, понимаешь? Я остался незамеченным, не смог напечататься, не смог добиться в жизни ничего. И теперь вынужден гнить здесь, в больнице. Но знаешь, что меня согревало все эти годы?
Иварс снова закрыл глаза, но открыл их сразу же, как шило вонзилось в ладонь, пройдя сквозь бинты, которыми рука была привязана к ручке каталки.
— Я всегда знал, что придёт твой черёд умирать, и ты окажешься здесь, — от незнакомца пахло пивом и чем-то несвежим, — Но я ждал четыре года, а момент всё не приходил. А твоя дочь, она такая доверчивая была. Здоровалась со мной, когда я сидел на скамейке рядом с домом. Я её спрашивал, как дела у отца. Она приняла меня за твоего знакомого, отвечала, что у тебя всё отлично. Но почему так не могло быть и у меня? Почему ты не дал мне шанс, отвечай! Почему?
Он кричал так громко, что Иварс, и без того слабый, чуть не потерял сознание.
— Я не отнимал у тебя счастье, — Иварс говорил, превозмогая боль в ладони и в боку. Чувствовалось, как бинты пропитываются кровью, становятся тёплыми, отвратительно тёплыми и какими-то тяжелыми и липкими, — Ты мог отнести рукопись и другим издателям и агентам, что-то доработать.
— Нет, так не пойдёт, ты сваливаешь всё на других, когда должен отвечать только за себя. Но ничего, мне уже всё равно, как ты оправдаешь своё пренебрежение ко мне, к моему погубленному счастью, — Иварс почувствовал, как острие шила покрутилось у его виска, скользнуло по щеке и остановилось на шее.
Конечно, Иварс хотел видеть убийцу своей дочери, но не предполагал, что это произойдёт при таких обстоятельствах, когда и он погибнет от его рук. Иварс снова зажмурился.
— Смотри мне в глаза, урод! Ну что, помогут тебе сейчас твои деньги, твоя шикарная машина? А может, твои авторы этих жалких детективов прибегут сюда и спасут тебя? Размечтался! Останется только позаботиться о твоей жене. Но сначала я напишу некролог. Думаю, это будет мой удачный литературный дебют. Потом книгу о тебе напишу. Но ты ведь для этого должен умереть, так?
— Зачем ты всё это делаешь? — Иварсу удалось сжать ладонь, боль немного утихла, — Ведь всё равно тебя найдут.