— А может, тебе легче будет убедить недовольных молодых воинов перейти на сторону англичан, когда племя покинет зимний лагерь и старики не будут путаться под ногами?
— Ни черта ты не знаешь о дикарях, Вескотт. Они живут по своим законам, и я намерен держать речь в присутствии старейшин и обоих великих вождей племени. Если удастся их убедить и они нарушат соглашение с американцами, то на сторону правительства Его Величества перейдет более пяти тысяч индейских воинов.
— Погоди, — сказал Вескотт, — есть еще одно дело, которое тебе следовало бы решить до того, как отправишься на запад. Мне сообщили, что в Сент-Луисе объявился специальный агент президента, прибывший из Вашингтона.
Это была важная новость, и торговец с интересом наблюдал за англичанином, с лица которого слетела самодовольная ухмылка, едва он понял, чем ему грозит появление соперника.
— Что за птица?
— Некий Шелби. Служит в армии в звании полковника и временно приписан к форту Беллефонтейн, но все это для отвода глаз, а его главная задача — найти тебя и обезвредить.
— И тебя тоже, я уверен. — Англичанин презрительно усмехнулся, удовлетворенно отметив, что Вескотт вздрогнул и покраснел. — Но ты не горюй. Думаю, убить его не составит большого труда.
— Ни в коем случае! — воскликнул Вескотт с горячностью, удивившей англичанина. Довольный тем, что собеседник готов слушать со всем вниманием, Вескотт пояснил: — Шелби нельзя убивать. Живой, он сослужит нам хорошую службу… если нам удастся узнать о его намерениях и мы сможем постоянно опережать его хотя бы на один шаг, мы сорвем любые планы, которые строят растяпы-республиканцы из администрации Мэдисона.
— И как ты предполагаешь это осуществить? — Интерес Парди все возрастал, и Вескотт наслаждался ощущением своей значимости. Удовлетворенно ухмыльнувшись, он ответил:
— Есть у меня кое-какой план, Стюарт, не беспокойся. Ты, главное, не забывай, что я служу твоему королю верой и правдой и впредь готов служить. Когда разразится война, я буду на стороне англичан.
— Насколько я тебя знаю, ты никогда не становишься ни на чью сторону, кроме своей собственной, — зло рассмеялся Парди. — Ты продашь родную сестру — или свою рыжую подопечную, если предложить хорошую цену. Так что не забывай: золото получишь лишь после того, как доставишь мне виски. А насчет твоего солдатика — можешь не волноваться, я за ним присмотрю. — И англичанин тронул коня, потом придержал и, склонив голову, потрепал его по шее: — А ты не хотел бы заключить пари и поставить на победителя в сегодняшних скачках? Скажем, стоимость груза виски?