— Скорее всего, — сказал он, — я потом об этом пожалею, но сейчас вынужден признать вашу правоту. Действительно, Оливия мне нравится и как будто бы отвечает мне взаимностью. Если она согласна… — Шелби пожал плечами. — Я буду ждать ее сегодня вечером по адресу, который вам укажу, и можете оставить себе свою лошадь.
Полковник прошел к столу, написал на клочке бумаги адрес и передал Вескотту, который тоже поднялся с кресла.
— Прекрасно, полковник. Договорились. Я передам Оливии от вас поклон.
Шелби демонстративно не стал скреплять рукопожатием дурно пахнущее соглашение, в заключении которого он начал уже раскаиваться. Вместо этого Сэмюэль небрежно прислонился к столу, скрестил руки на груди, закинул ногу на ногу и, когда торговец отошел к двери, бросил ему вслед:
— Между прочим, Эмори, ваша разведка плохо работает. Ваши сведения относительно моей первой жены безнадежно устарели. Ее нет в живых. — Сэмюэль зло усмехнулся, заметив на лице отвернувшегося Вескотта удивление и откровенную алчность, и сразу добавил: — Но должен предупредить, что не имею намерения повторять былые ошибки.
— Лишь бы вы меня от нее избавили, а там поступайте, как вам заблагорассудится. Эта девица слишком упряма, сладу нет, и чем скорее удастся сбыть ее с рук, тем лучше, — мрачно прорычал Вескотт и выскочил из комнаты.
Шелби закрыл за ним дверь и вернулся в кресло.
Никто не заметил хрупкой фигурки, скрывавшейся за грудой бобровых шкурок, сваленных у стены рядом с кабинетом Сантьяго. Как только Вескотт отдалился на приличное расстояние, Оливия осторожно выпрямилась, не уверенная, что ноги не откажут служить ей.
Девушку слегка подташнивало, на глаза наворачивались слезы. Но Оливия не позволила себе разреветься. Плачут слабые, а ей нужно собраться и обдумать план действий. Надо бежать! Иного выхода нет. С этой мыслью девушка двинулась вперед, тщательно оберегая юбку от соприкосновения с вонючими шкурами. Саднило в груди, и в глазах резало, но Оливия знала, что виной тому не зловоние, исходившее от шкур.
Какой кошмар! Продана собственным опекуном! А Сэмюэль купил ее, как рабыню на аукционе, обменял на скаковую лошадь. До Оливии начало смутно доходить, почему дядюшка Эмори не был слишком опечален, когда она проиграла состязания и открылось, что в роли жокея выступала девушка. Все произошло в соответствии с задуманным дядей планом.
Еще несколько часов назад новый день так много обещал. Она, подслушав, как Эмори сообщает домоправительнице о намерении отправиться в торговый квартал для встречи с полковником Шелби, сразу решила незаметно последовать за опекуном, а потом будто случайно столкнуться с Сэмюэлем в торговой фирме Куинна, куда она зайдет как бы за покупками. Девушка принялась подбирать наряд получше, чтобы не ударить в грязь лицом перед молодым офицером, который в последний раз видел ее в мужской рубахе и штанах, с ног до головы перепачканную. Целый час Оливия приводила в порядок прическу и примеряла разные платья, чтобы произвести на Сэмюэля самое благоприятное впечатление.