— Ну, наконец-то! Давно было пора прозреть.
— Не совсем так, но все же… Он не оставил ей выбора.
Дэн заговорщически наклонился ко мне, как это обычно делается в кино, и поведал следующее:
— Анна устроила вечеринку в честь новой работы Грэга. Позвали всех друзей. Так вот, этот идиот, напившись, приударил за Бэтан Морган, лучшей подругой Анны. Ты представляешь? Ну, Анна, конечно, взъярилась и выставила этого придурка за дверь.
Дэн замолчал, а потом мечтательно добавил:
— Как жаль, что меня там не было!
— Так, и в чем же заключается третья новость? — прервал я его мечтания. — Неужели у тебя теперь собственный комедийный сериал?
— Бери выше. Знаешь, что пойдет по ВВС-2 через полчаса? «Итальянская работа»!
— Классно!
Это был наш с Дэном любимый фильм.
— А сообщений никаких? — с надеждой спросил я.
— Не-а.
Я все еще надеялся, что Мэл мне позвонит. Взглянув на часы, я подумал: «Уже поздно. Если она куда-нибудь ходила, пора бы ей уже вернуться домой. И где только в такое позднее время может находиться беременная женщина?» Я позвонил ей снова. Но опять наткнулся на автоответчик. Я оставил сообщение, что вернулся из Франции и что перезвоню ей, когда решится, идем ли мы с Дэном на свадьбу к Миене или нет. Должно быть, Дэн услышал мои слова, потому что, когда я отвернулся от телефона, он задумчиво смотрел на меня.
— Послушай, тебе совсем не обязательно идти со мной на эту свадьбу, — важно сказал он. — Я, правда, еще не решил, пойду ли я сам, но даже если я решусь на это, то и один справлюсь.
— Я знаю. Но ведь ты не будешь против, если я увяжусь за тобой?
Сообразив, что спорить бесполезно, он радостно рассмеялся и сказал:
— Отлично. Будет хотя бы с кем поговорить.
Тут он встал и зачем-то выключил телевизор. Отвечая на мой вопросительный взгляд, он сказал:
— Да, тут еще кое-что есть…
— Что именно?
— Нам бы надо поговорить.
— О чем?
— О нас.
— О нас?
Он кивнул.
— Да, именно. О нас. Значит, так. Не знаю, к чему ты там пришел в размышлениях о Мэл или о дальнейшей своей жизни вообще, но я, пока тебя не было, серьезно задумался над собственным будущим. А также о твоем намерении бросить комедиантство. И вот к какому выводу я пришел: тебе ни в коем случае нельзя этого делать! Конечно, в нашей с тобой жизни много было всякого, и хорошего и плохого, но комедийное поприще — это единственное, что дает силы радоваться жизни! А мы ведь еще не старики какие-нибудь, хочется еще пожить. Так вот, я хочу сказать… давай работать вместе?
— В каком смысле? — переспросил я. — Ты предлагаешь стать напарниками? Выступать вдвоем?