— Спасибо за звонок, мисс Харрисон, я прослежу, чтобы ваше пожелание дошло до нужного отдела.
День нашего свидания наступил довольно быстро. За час до назначенной встречи я стоял перед зеркалом в ванной и внимательно себя разглядывал.
Решив себя взбодрить, я произнес вслух примерно следующее:
— Разницы между тобой и легендарным Барри Уайтом[52] — в определенном смысле — нет никакой.
Что я хотел этим сказать? Конечно же, не то, что я гигант с обалденным голосом. Я хотел сказать, что из зеркала на меня глядит сексапил высокой пробы. Выглядел я прекрасно, чувствовал себя уверенно — не иначе как в меня вселилась душа Барри Уайта, короля любви и успеха. Алекс, может быть, и «Самая горячая штучка на ТВ», но шансов устоять передо мной у нее решительно нет.
Я направился к выходу.
— Куда это ты собрался? Ты благоухаешь, как газон! — крикнул мне в след Дэн.
Видимо, аромат лосьона после бритья «Шанель» оказался сильнее запаха кисло-сладкой курицы по-кантонски. Кстати, лосьон мне подарила Мэл.
Ничуть не задумываясь, я выпалил в ответ:
— У меня свидание с судьбой!
А затем с надеждой добавил:
— Рано не жди.
— Привет, Даффи.
Алекс поцеловала меня в щеку, и не успел я моргнуть, как она уже целовала меня в другую. В результате я умудрился поцеловать ее в ухо.
Ох уж эти чертовы киношники со своими двойными поцелуями.
— Я рада тебя видеть, — сказала Алекс, усаживаясь.
— Привет, привет, — не в силах оторвать от нее взгляда, пробормотал я.
На ней был белый свитер, черная юбка до колен и спортивные туфли. Выглядела она настолько стильно, что казалось, только что сошла с витрины какого-нибудь «Кукая» или «Карен Миллен»[53].
— Ты выглядишь… потрясающе, — сказал я. — Не думал, что ты так оденешься, а то бы я и сам, — я скорбно показал на свою одежду, — оделся поприличнее.
— Ты отлично выглядишь, Даффи, — уверила она меня, махнув рукой какому-то знакомому. — Обычно я не вылезаю из джинсов. Просто захотелось принарядиться.
Я заказал нам напитки. Мне — пиво, Алекс — мартини. Протянув бармену десятку, я получил сдачу на блюдечке.
«Ну да, как же, — подумал я, аккуратно сгребая монеты. — Так я тебе и оставлю чаевые лишь за то, что ты мне сдачу дал на куске фарфора».
— Держи, — сказал я, ставя бокал с мартини перед Алекс.
Выпив маленький глоток, она промурлыкала:
— С водкой. И как ты догадался, что я люблю именно такой мартини?
— Догадался, — ответил я, в очередной раз заставив Оскара Уайльда перевернуться в гробу от скудности моих речевых навыков.
Стараясь заполнить надвигающуюся паузу в разговоре, я сделал медленный глоток пива и произнес следующее: