— Она встретится с вами в «Ритце» через полчаса, — ответила Синтия и добавила: — Уезжаем отсюда, быстро!
Ей хотелось оставить этот дом, пока они не встретили Хьюго Мортена, который мог вернуться в любую минуту. Нельзя было допустить, чтобы они столкнулись друг с другом.
Роберт послушно завел мотор. И лишь когда они проехали достаточное расстояние, спросил:
— Как вам это удалось?
— Я не собираюсь вам этого говорить, — ответила Синтия, — но, Роберт, вы должны быть очень добры с дочерью. Она любит Мортена достаточно сильно, чтобы пожертвовать ради него всем на свете.
Роберт слишком долго сдерживал свои чувства, и теперь они вырвались у него наконец наружу.
— Он свинья! Вы видели его?
— Нет, и вы ничего хорошего не добьетесь, оскорбляя его. Микаэла любит Хью.
— Как она может? Такого подонка?
— У нее было слишком мало любви в жизни. Она страдала больше, чем вы можете себе представить. Положение ее было не из легких.
Роберт молчал — он догадался, что Синтии все известно. По ее тону и словам он понял, что она узнала правду.
Они подъехали к отелю.
— Прощайте, Роберт, — сказала Синтия. — Я возвращаюсь на работу.
— Но вы не можете! — запротестовал он. — Вы этого не сделаете! Вы должны мне помочь, Синтия, вы должны вернуться с нами!
Синтия покачала головой:
— Я не хочу.
— Но вы должны! — настаивал Роберт. — Я не смогу без вас… не смогу сам все уладить. Я наговорю ей такого, что верну ее вновь в объятия этой свиньи! Пожалуйста, Синтия… пожалуйста, помогите мне, ради Микаэлы.
Он говорил искренне, Синтия это видела. Мгновение она колебалась. Роберт и Микаэла, два искателя приключений, оказались одни в этом мире, и нет никого, кто мог бы их поддержать. Она поняла, что не сможет отказаться, и со вздохом сказала:
— Хорошо, Роберт. Я поеду упакую вещи. Когда к вам присоединится Микаэла, заезжайте за мной.
Вытащив из сумочки листок бумаги, Синтия написала адрес и объяснила, как ее найти. Пока Роберт смотрел на листок, она вышла из машины. Она не стала говорить «до свидания» — это казалось бессмысленным, когда дело касалось ее и Роберта.
Синтия вспоминала месяц, что за этим последовал, как «ужасный август». Всю свою жизнь, по-видимому, ей суждено помнить, сколько трудностей и испытаний выпало на долю обитателей Бетч-Вейла.
Роберт и Микаэла заехали за ней на машине.
Синтия не могла не понять, что ситуация крайне напряженная. Она не могла знать, что отец и дочь сказали друг другу, но лицо Микаэлы было белее белого, а в глазах застыло отчаяние. Роберт же едва контролировал свои эмоции.
Они возвращались в Бетч-Вейл в полном молчании, и не раз у Синтии возникало неудержимое желание остановить машину и выйти. «Почему я должна связывать свою жизнь с этими людьми? — спрашивала она себя. — Это безумие! У меня предостаточно своих собственных неприятностей!» В ушах еще стоял разочарованный голос миссис Грейвс, когда она позвонила сказать, что не сможет вернуться в ясли.