Девушка засмеялась. Смех ее был тихим, звенящим и необычным, очень подходящим ко всему ее хрупкому облику.
— Не смотрите на меня так серьезно, отец, — попросила она. — Возможно, в свое время это и было трагично, но зачем нам беспокоиться об этом сейчас? Моя мать счастлива в замужестве, она важная дама, всеми уважаема, на первых ролях в свете. Дедушка и бабушка, думаю, были счастливы растить меня. Это, конечно, прибавило им забот, но уверена, я придала смысл их жизни, и они никогда не сожалели об этом. Что же до меня самой…
— Продолжай, — попросил Роберт.
— Я здесь, в Англии, и очень рада познакомиться со своим отцом.
Это было сказано довольно мило, и Роберт, гладя на утонченное улыбающееся личико, подумал, не грезит ли он. Он воображал себе разное: упреки, взаимные обвинения, но только не такое безупречное творение, готовое воспринимать ситуацию как само собой разумеющуюся и даже получать от нее удовольствие!
— Сколько тебе лет, Микаэла?
— Семнадцать и два месяца.
Роберт прикинул, насколько юные англичанки способны справиться с подобной ситуацией, и решил, что сравнение не в их пользу. Женщины юга созревают гораздо быстрее своих сестер из Северного полушария, и это не вопрос возраста, а прежде всего воспитания и вековых традиций, передающихся из поколения в поколение.
Микаэла обладала, по-видимому, и острым умом. Она вела себя так, как ведут себя только опытные женщины, когда они сталкиваются с обстоятельствами, которых не могут изменить ни взаимные обвинения, ни сожаление, ни робость. Роберт облегченно вздохнул.
— Избавившись от прошлого, Микаэла, — предложил он, — давай обсудим будущее. Я хочу устроить тебе роскошную жизнь, возможно, чтобы успокоить свою совесть, а возможно, из-за эгоистических побуждений. Прежде всего, что касается твоего положения здесь, — ты моя дочь. Твоя мать умерла. Думаю, ты уже поняла, что я сменил имя, и никто ничего не знает о моем прошлом по одной простой причине — Роберт Шелфорд как таковой вообще не имел прошлого. У меня были основания для этого, но я не намерен объяснять их тебе. Давай остановимся на том, что они достаточно веские. Во-вторых, я очень богат. Когда я получил письмо, поведавшее мне о твоем существовании, то испытал шквал эмоций. Я стал думать, что могу для тебя сделать и чем компенсировать прошлое неведение. Я услышал о Бетч-Вейле, когда был еще в Америке, и приехал сюда, чтобы купить поместье. Теперь оно твое. Это твоя исходная точка, от которой ты начнешь открывать для себя удивительный мир, и весь мир будет удивлен, когда увидит тебя!