Да очнись ты наконец, молился про себя Долин, на бегу вынимая из ножен бритвенно–острое мачете. Кричать было бессмысленно – Савельев уже не слышал ничего, кроме стука собственного сердца. Уставившись на приближающегося протиста, парень медленно пятился назад и покорно ждал свою смерть.
Быстрее–быстрее–быстрее, подгонял себя Долин. Финиш – это Савельев. Нужно суметь опередить протиста всего на мгновение. Тогда община будет спасена.
Двадцать метров… десять…
Можно было разглядеть, как по подбородку протиста течет слюна. Стала видна каждая вена на его мертвенно–бледном лице. Был слышен звук хлюпающего ботинка – всего одного.
Пять метров…
Долин закричал, стараясь переключить внимание протиста на себя – не сработало.
Вскинув руки, Савельев прикрыл ими голову. И в этот миг, когда протисту до его жертвы оставалась всего пара шагов, мимо инженера, выбежав из‑за его спины, пронесся Долин. Пригнувшись, он врезался плечом в низ живота мертвеца, ниже центра тяжести мужского тела. Подхватив ногу врага под коленом, используя инерцию его движения, Долин разогнулся и борцовским приемом перекинул мертвеца себе за спину.
Грузно рухнув перед остолбеневшим Савельевым, протист мгновенно сел. Открыв рот, беззвучно – мертвецы никогда не издавали звуков – обернулся к помешавшему ему человеку.
Лезвие мачете со свистом рассекло воздух и с чавканьем вошло под основание черепа протиста. Удар был нанесен без подготовки, из неудобной позиции, однако Долин с удовлетворением почувствовал, как сталь входит в кость позвонков. Упершись ногой в плечо мертвеца, Алексей вырвал застрявшее в позвоночнике мачете и, приняв стойку поудобней, от плеча рубанул его по шее. На этот раз лезвие вошло намного глубже. Голова протиста повисла на тонкой полоске мышц, медленно завалившись набок, он растянулся на земле.
Лишившись сил, Савельев упал на колени.
— Сдохни, тварь, – прошипел Долин и принялся с остервенением кромсать еще шевелящееся тело. Сначала пара ударов в сердце, после воткнуть мачете в печень и провернуть его, и, наконец, несколько ударов в поясничное сплетение нервов.
Лишь уничтожив все жизненно–важные точки тела протиста, Долин позволил себе расслабиться и дать выход своим чувствам. Воткнув мачете в землю, он подошел к поскуливающему Савельеву, схватил его за грудки пальто, вздернул на ноги и отвесил ему звонкую, напоминающую удар пощечину. Голову парня мотнуло в сторону, однако в его глазах появилась жизнь. Моргнув, он уставился на Долина. На его глазах сверкнули слезы облегчения.
Кое‑как удержавшись от второй пощечины, Долин встряхнул Савельева и заорал: