– Командующий разрешил помыться в капитанском душе, только потому, что вы иностранцы.
– Оh, yes, yes, – забормотал Жан. – I am sorry.
– Чего? Какое сори? – переспросил командир.
– Языки учи, деревня, – буркнул Жан. – Веди в командирскую душевую.
Душевая кабинка могла вместить только двух человек.
– Ин, иди ты, – сказал Ник. – Я с Жаном потом.
– А можно я с Ин, а ты потом? – улыбнулся Жан.
– Смотри, при качке не сломай чего-нибудь, – предупредил Ник. – Ин, иди, приводи себя в подарок.
Ребята уселись напротив душевой.
– Почему здесь находитесь? – спросил старший матрос, обнаружив молодых людей в неположенном месте.
– Видишь, очередь, – ответил Жан.
– Вы что, мыться собрались? На берегу мыться будете.
– Ну, щас. Командующий приказал, – возмутился Жан. – Государь с грязными целоваться не станет.
У матроса вытянулось лицо от удивления.
– Да, да, – подтвердил Ник. – С тобой он точно целоваться не будет. Посмотри на себя. А если хочешь, то чеши к графу, падай на колени и долбись башкой о палубу, может и тебе разрешит тоже помыться, тогда будешь за нами.
– Я и вижу, вы крепко долбились, – он засмеялся и взглянул на перебинтованную голову Жана.
– Ну, ступай, ступай, милок, сделай попытку, – сказал Жан.
– Где таких только набирают? – удивился моряк и ушел прочь.
– Слушай, снимай с меня эти бинты. Они мне уже надоели. Голову помыть как следует не смогу.
Через полчаса вышла Ин. Она успела не только помыться, но и постирать свою одежду. Теперь она выглядела очень даже неплохо.
– Там мыло есть? – спросил Жан.
– Мыло есть, шампуня нет.
– Жаль, но и так пойдет. Мы там вдвоем поместимся?
– Поместитесь, места много. Идите, а я пока под солнышком обсыхать буду.
Жан с Ником быстро разделись.
– Что это у тебя? – заметил Жан. – Вся поясница в шрамах.
– Об орудие обжегся, – сказал Ник.
– А этот синяк на плече?
– Это когда меня, видимо, на мачту отбросило тот раз. Ты голову бы не мочил, там шрам у тебя не затянулся, – предупредил Ник.
– Ерунда, пойду сейчас к фельдшеру, забинтует заново, – сказал Жан. – Я его уже знаю, свой человек.
На палубе под ветром Ин почти обсохла, когда появились ребята.
– Смотрите, как отстирались, – заметила она. – Иди к врачу, пусть голову тебе забинтует. Опять кровь выступает.
Вскоре вернулся Жан в новой чистой повязке на голове, хотя кровь кое-где и выступила.
– Папа меня не простит, – сказал Жан. – Не уберегся я.
– Простит, не беспокойся, – заверил Ник. – А что ты никогда мать свою не упоминаешь?
– Разошлись они давно, а я с отцом остался. Правда, он у меня учитель, иногда достает, но терпимо. А мать вышла за другого замуж и уехала за границу.