– Ты у нас герой, – твердил он. – А герои нам нужны. Государь будет знать о тебе. Сам командующий доложит.
– Слава тебе господи, что командующий, а не рыбы на морском дне, – прошептал Жан.
В трюм спустился командующий и присел рядом с раненым.
– Болит голова? – спросил он и положил свою тяжелую руку ему на грудь.
– Немного, – ответил Жан. – Но, граф, мне некогда лежать. Надо наверх.
– Я тебе приказываю только лежать, – сказал командующий. – Шведы, с потоплением своего корабля, притихли и отступили, так что лежи спокойно. Тебя как зовут, юноша?
– Жан.
– Опять какой-то иностранец? – не понял командующий. – Имени такого у нас нет. Наемный вояка?
– Что-то вроде этого, – улыбнулся через силу Жан.
– Надо же. Я и не знал, что государь сюда добровольцев направил из-за границы. Будет незамедлительно доложено Петру Алексеевичу о твоем подвиге.
– Нас здесь трое, – сказал Жан.
– И все иностранцы? А, это вы в такой интересной одежде были? Говорил мне о вас командир. Молодцы! Доложу немедля государю!
Жан немного успокоился и закрыл глаза.
– Сделать все, чтобы жил, – приказал командующий.
Фельдшер вытянулся перед графом и снова занялся раненым.
– Это тебе, брат, война, а не игрушки, – приговаривал фельдшер, забинтовывая его голову. – Здесь пули не разбирают ни храбрецов, ни трусов. Ей все равны. Поэтому самого себя беречь надобно. Ну вот, теперь порядок, – фельдшер взглянул на свою работу. – Полежи немного, нужен будешь, командир сам тебя позовет наверх.
Жан вытянулся на носилках. Рядом лежало еще около десятка раненых, которым врачи оказывали помощь. Кто-то из них кричал от боли, ругая шведов крепким матом, кто-то плакал или стонал.
Жану стало невыносимо здесь находиться. Пахло сыростью и кровью. Он начинал нервничать, ворочаться и попытался встать.
– Вам лежать надо, – подбежал к нему фельдшер и снова уложил его на место. – Врач велел не двигаться.
– Я тогда умру, – схватил его за руку Жан.
– Не бойся, мы тебе не дадим этого сделать, – он мило улыбнулся и, подмигнув, поспешил к другому раненому.
Жан проводил его взглядом, снова закрыл на мгновение глаза, почувствовал, как стала кружиться голова.
Там, наверху, снова загрохотали пушки, бой начался с новой силой.
Северная война, начавшаяся еще в 1700 году, была в самом разгаре.
Царь Петр не хотел отдавать земли, на которые претендовали шведы и финские поселения. Он считал, что если не иметь превосходства на Балтике, то соседние государства будут представлять угрозу северным границам России и бороздить балтийские воды, захватывая все новые и новые государственные земли.