— Возможно, бедняжка вообразила, что она вернулась в свою юность, поэтому должна спуститься вниз на встречу со своим возлюбленным. Шум, который был слышен повсюду в ту беспокойную ночь, мог показаться ей обычным условным сигналом Люка. Она неуверенно держалась на ногах, поэтому легко могла поскользнуться и провалиться в трясину. Когда же она оказалась в ней, у нее уже не хватило сил выбраться.
Элеонора дернулась всем телом, представив столь ужасную картину.
— Может быть, так и было. Теперь мы этого не узнаем наверняка. Но я готова взять всю вину на себя. Если бы я не принуждала ее к этому браку, она осталась бы жива, проводила бы время в каком-нибудь монастыре, здоровая и невредимая. Кто знает, возможно, она была бы даже счастлива там.
Джо прикоснулся к ее руке.
— Все в руках Божьих, и ее судьба тоже.
Элеонора покачала головой, сохраняя трагическое выражение лица:
— Не может быть, чтобы она заслуживала такую судьбу, бедное дитя. Мне никогда не удастся забыть об этом.
Хелен была глубоко потрясена смертью сестры, так как должна была присматривать за Изабеллой. Она чувствовала, что не справилась со своими обязанностями. Именно в ту злосчастную ночь Хелен пришлось отлучиться в Микл Лит, чтобы присматривать за ранеными солдатами. Она не предполагала, что нечто подобное могло произойти в доме, полном людей — и членов семьи, и слуг. Хелен видела теперь для себя только один способ исправить случившееся — взять на себя заботу о сыне Изабеллы Эдмунде и попробовать заменить ему мать. Она отдалась своей новой роли со всем жаром души. Эдмунд почти не знал матери. В его памяти она осталась бесплотной тенью, так как либо была прикована к постели, либо вела себя очень странно. К Хелен он быстро привязался, и результаты вскоре дали о себе знать: Эдмунд стал более живым и вышел из душевного заточения, в котором находился первые четыре года своей жизни.
Смерть Изабеллы отозвалась болью в сердцах всех обитателей Морланд-Плэйса. Об этом несчастном случае почти не говорили, но ее печальная судьба волновала всех. После ее похорон в часовне появилась бронзовая табличка, установленная рядом с мемориалом в честь Томаса и Гарри. Надпись на ней гласила: «Изабелла Морланд. 1437–1469. Теперь в руках Господа».
В Морланд-Плэйсе снова готовились к встрече Ричарда Плантагенета. В прошлый раз, в тот далекий день, они ожидали Ричарда Плантагенета, герцога Йорка, и его герцогиню Сесилию, которая тогда только приходила в себя после рождения последнего ребенка. В этот раз им предстояло встретить того самого ребенка, который вырос и превратился в молодого красавца двадцати лет от роду. Они ожидали приезда Ричарда Плантагенета, герцога Глостера, младшего брата короля, главного претендента на королевский трон, с его герцогиней, новобрачной Анной Невилл, младшей дочерью Уорвика.