— Не может быть, Ваня. Он же на собрании что крикнул? Разве ты забыл?
— Мне-то какой расчет врать? Виноват я перед тобой. Не сдержался. Чужой совет словил и понес…
Павел успокоился, даже повеселел:
— Черт с ним, со всем этим делом. Давай двинем домой, подъем скоро.
Брезжила утренняя заря. На окраинах маленького подмосковного города пели редкие петухи. Новое утро катилось над миром.
* * *
Наступила зима. Разыгрались в степях, по оврагам и рощам бураны. Начались учебные маневры. НП воздушно-десантной гвардейской бригады расположился на крутом взлобье, поросшем сосняком. В долине дымили оборонительные линии «противника». В двенадцать часов по сигналу красной ракеты открыли огонь минометчики. Потом двинулись друг на друга цепи. На флангах заработали станковые пулеметы. От холостых автоматных очередей звенело в ушах.
И вдруг все стихло. Опустили оружие, забыли о войне — по равнине, почти на одинаковом расстоянии от мнимых противников, заломив рога на спину, бежал лось-горбач, за ним рысила комолая лосиха. Как только стрельба затихла, звери остановились, прядая ушами, осматривались.
— Вот они, красавцы, — защелкал языком старшина. — Сейчас я срежу.
— Тише! — предупреждали его солдаты. — Пусть уйдут.
Никто не заметил, как старшина, пошарив в грудном кармане, загнал в патронник боевой патрон. Громыхнул выстрел. Вспушила у самых ног лося снежный султан пуля. Горбач сделал огромный прыжок и, легко выбрасывая тонкие ноги, рванулся на цепь. Солдаты вжались в снег. Лось подбежал к стыку подразделений, увидел незамкнутый проход и спокойно прошел его. За ним проскочила лосиха. Потом они бежали уже легкой рысцой, не оглядываясь, будто знали, что тут, на взгорье, собрались не враги, а друзья.
На привале после анализа «наступления» Федор Левчук «отесывал» старшину. Разговор шел более чем крепкий.
— В беззащитную скотину стреляешь! — кричал Левчук. — И не совестно?
— Да что она, колхозная, что ли? Щи были бы добрые. Надоела уже похлебка!
— А если бы укокошил кого-нибудь на той стороне? Вот была бы похлебка.
Крепко попало и взводному, Павлу Крутоярову: старшина временно был зачислен в расчеты первого взвода, и Крутояров, как и другие командиры взводов, должен был лично отвечать за расходование боепитания, выделенного на маневры.
— Откуда во взводе взялись боевые патроны? Вы что, под трибунал захотели? — угрожал Левчук.
Павел смущенно отмалчивался. Он, конечно, понимал, как и сам ротный, что старшине ничего не стоило «сэкономить» боевые патроны на стрельбах. Но ответственность есть ответственность.