Двери в зал распахнулись, и вошёл министр по внутренним делам Гурио Альбер, склонившись в поклоне министр произнёс:
- Дурные вести сир.
- Что ещё случилось? - потирая лоб, устало спросил Вельмо.
- В деревнях и городах активизировались послушники тьмы, они призывают народ спокойно сдаться, а если понадобиться, то и скинуть короля, то есть вас милорд.
- И что ты предлагаешь?
- Использовать силу, сир, по другому не поймут, крестьянам всё равно, кому служить лишь бы их не трогали.
- Нет Гурио, тогда можно будет не пытаться, что-либо делать, они сдадутся, как только воины тьмы вступят на нашу землю. Я выступлю перед народом завтра, объяви народу.
- Как прикажете, сир, - Альбер склонившись в поклоне удалился.
Вельмо подпёр кулаком подбородок и уставился в окно, там ярко светило солнце, вдали виднелись горы и леса, а ещё дальше было море, огромное и прекрасное. Вельмо давно не был на море, но видимо больше и не придётся, скоро начнётся вторжение, а мы даже не знаем, как выглядит наш враг. Король устало вздохнул и пересев за стол принялся сочинять речь для народа.
Принцесса Велеса лежала у себя в комнате, на огромной кровати, она размышляла, над произошедшем. Ну, умер человек и умер, что с того? Но почему-то было больно и обидно, ведь этот разведчик рисковал своей жизнью ради её отца, да и её самой, и взял смерть отца на себя. А кто этот повелитель тьмы? Почему все так его бояться? Она не могла понять, что грядёт на её землю, ей грезилось лицо, выплывающее из клубящейся тьмы, лицо великого воина, в чёрной короне и зелёным глазами. Ей хотелось встретиться с ним, он манил её. Хотелось увидеть его, спросить его, но о чём? Велеса обняла подушку, и закрыла глаза. Ей снился высокий, крепкий парень в чёрных одеждах, смеющийся над какими то ребятами в чёрных мантиях, они плакали, видя его смех. Она чувствовала холод вокруг него, безразличие к тем, кто не приносит пользы, безразличие к стаду. Его интересовал лишь его мир и какая то девушка с неухоженными волосами. Девушка обнимала его, целовала, ласкала, и ему это чертовски нравилось. Его довольный оскал смотрел на Велесу, зелёные глаза сквозь стёкла очков прожигали насквозь, ввергали в страх, резали душу, как множество острых клинков пронзают тело, так они пронзали душу, заставляли бояться, уважать и кланяться, превращали в раба любого, кто осмелится перечить хозяину этих глаз. Неожиданно в голове появилась мысль: " Да он не чувствует боли, ему всё равно что будет с людьми, ему наплевать на чужую боль, его заботит лишь его мир и его любовь, хотя наверное не любовь а страсть, неописуемая страсть, дикая и животная, которая разжигает пожары в сердцах и убивает разум, страсть от которой нельзя отказаться". О, как бы она хотела испытать такую страсть, от которой нельзя отказаться. Страсть, в которой тонешь с головой, из которой не выбраться, которую хочется испытывать снова и снова, и никогда не останавливаться. Упиваться ею, бояться её и одновременно наслаждаться, как будто пьёшь прекрасное вино.