— Макса не стало!
Дачники кивают, нервно смотрят на светофор и пытаются вырваться вперед.
Я перевожу взгляд на следующую машину, за рулем которой сидит тучная женщина и жадно поглощает мороженое.
— Макса не стало, — говорю я и тихонько всхлипываю.
— Очень жаль, — понимающе отвечает женщина и сдает от меня назад.
— Макса не стало! — начинаю я орать во все горло, озираясь. — Люди, вы понимаете: Макса не стало! Он еще совсем недавно был, а теперь его нет!..
Но окружающие не смотрят на меня. Не хотят понимать. Им наплевать на мои проблемы. Такова жизнь. Никто не хочет воспринимать чужие проблемы как свои собственные. Мы так живем. По-другому просто не умеем… Я могу выйти на улицу и точно так же закричать: «Макса не стало!», но все пройдут мимо, никто не остановится. Люди стали глухи, слепы, бесчеловечны, пугливы и злы. Потому что мы не живем, а выживаем. Потому что не знаем, что будет завтра, а в послезавтра нам страшно заглядывать. Ненавидя друг друга, ненавидим себя и начинаем презирать за собственную несостоятельность и слабость.
Мы слепо верим чужим словам и уже практически не имеем собственного мнения. Стали холодны, расчетливы, завистливы и совсем не оптимистичны. Потому что научились дружить за деньги, жить за деньги и даже любить за деньги… Нищие страдают, что у них нет денег. Богатые страдают тоже. Мы запросто можем переступить через человека, который лежит посреди улицы, просто взять и переступить, даже не оглянувшись и не поинтересовавшись, что случилось. Может, у него сердце прихватило, а мы идем, не оглядываясь, и нам всё равно…
— Макс, прости! — вскрикнула я и, разогнав машину, с грохотом врезалась в бетонную стену.
Я не чувствовала боли и пребывала в полной темноте. Слышала, словно через глухую пелену, чьи-то голоса, они были далеко, словно в другом измерении. Голоса были разные — мужские и женские, звонкие и хриплые…
Они доносились оттуда, где сиял яркий свет, но я уходила все дальше и дальше, потому что мне всё было безразлично, ведь МАКСА НЕ СТАЛО. Я ощущала себя свободной большекрылой птицей в полете. «Отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица… Когда стоишь на краю…» Господи, это же мой любимый монолог! В школе я перечитывала его тысячу раз. Школа… У нас была удивительная женщина, моя учительница по русскому языку и литературе Ладейщикова Мирра Ивановна, человек удивительной внутренней гармонии. Она обладала редко встречающимся сейчас качеством — человеколюбием. Даже имя у нее такое необыкновенное — Мирра. От слова «мир». Она бы почувствовала, что МАКСА НЕ СТАЛО, потому что таких, как она, единицы, и хвала Господу, что они еще есть.