Мы остаемся здесь еще на какое-то время, не разговариваем. Просто стоим. И когда мы уходим, я практически не помню, как мы спускаемся по тропинке.
Только когда мы доходим до парковки, я замечаю короткую красную вспышку – габаритные огни автомобиля, уезжающего прочь, их алый блеск скользит по асфальту и деревьям; эти огни очернили мою эйфорию.
Даже если я уже не на краю обрыва, я все еще в опасности. Я все еще могу упасть. Я все еще могу потерять все. Потому что здесь не было ни единой машины, когда мы только приехали сюда. Кто-то следил за нами. И если Кир – это не Ной, то кто?
Люди обожают ненавидеть понедельники: вновь идти в школу и на работу. Они постоянно ноют по этому поводу. Конечно, для Воплощенных это воспринимается по-другому. Один день для нас – как мгновение. Оно почти заканчивается, как только я открываю свои глаза.
За исключением сегодняшнего дня. Сегодня я чувствую взгляд призрачных глаз, следящих за мной. Я принюхиваюсь, ожидая почувствовать запах ветиверового масла Кира, но ощущаю только запах дождя.
Ной жив. Я повторяла эти слова про себя вновь и вновь на протяжении всех выходных, как какую-то молитву. Я шептала их, когда пробиралась в антикварный магазинчик, чтобы вернуть деньги, которые украла – я в них больше не нуждалась. Я не собираюсь убегать, как планировала раньше, до того, как узнала, что мистер Шоу мертв. Я позволила мыслям о Ное окружить меня, как одеяло, пока ехала к Золотым Воротам, чтобы вернуть пиджак и удостоверение Кайли, которые я оставила там как самую наименее красноречивую предсмертную записку в мире.
Я должна была отправиться туда. Мне вовсе не хотелось, чтобы заинтересованные полицейские Сан-Франциско постучали в дверь Морганов, дабы спросить, зачем их дочь оставила эти вещи на перилах.
Но теперь, вернувшись в школу, окруженная людьми, я должна почувствовать себя безопаснее. В фильмах героиня никогда не бывает напугана, когда находится в толпе.
Вот только Беркли Хай кажется более угрожающей, чем когда-либо. Это даже хуже, чем когда Кир преподавал биологию. По крайней мере, тогда я знала, кем он был. Я знала тогда, что нужно быть настороже. Сейчас он может быть кем угодно.
Абсолютно любым человеком.
– Сегодня мы собираемся поговорить об изобретении, которое кардинально изменило способ передачи информации, которое дало возможность простым людям издавать их идеи и распространять их по всему миру. Кто-нибудь имеет хоть малейшее представление, о чем мы сейчас говорим? – Мистер Йи, наш учитель истории, выжидающе потирает руки и смотрит на сверстников в классе через свои очки в толстой оправе от Бадди Холли. Никто не встречается с ним взглядом.