- Ну. Пойдем, поговорим, расскажешь о жизни...
Женя, взяв за руки детей, быстро пошла к местному магазину. На редкость молчаливые дети без возражений шли рядом. Уже в магазине Ксюша негромко сказала:
- Он странный.
- Он опасный, - отозвалась Женя. - Повезло вам с прадедом.
- Дедушка хороший, - не согласился Миша.
- Никто и не спорит, - отозвалась Женя и обратилась к продавцу. - Нам, пожалуйста, хлеб, сыр. Ой, не спросила, какой он сыр любит...
- Вы про Аристарха Богдановича? - негромко спросила продавщица.
Женщина лет под пятьдесят, высветленная блондинка с большими ярко обведенными глазами.
- Он Российский любит. У нас всегда свежий. А вы его родственники? - с некоторой настороженностью уточнила она.
- Да, можно и так сказать. Вы видимо всех тут знаете, может, Алексея помните, - отозвалась Женя, внешне доброжелательно.
Не нравилось ей такое любопытство.
У продавщицы из рук выпал нож, которым она собиралась резать сыр.
- Лешка вернулся?
- Да.
- Он же умер.
- Не умер.
- Остальные тоже живы? - со страхом спросила она, глядя своими огромными глазами.
Сейчас вся женская фигура излучала страх.
- Нет, остальные на самом деле умерли, а Леша, - Женя пожала плечами, не видя смысла откровенничать.
- Да, понятно.
Механически отрезав сыр и поменяв хлеб, женщина посчитала стоимость и только тогда услышала Женю, просящую взвесить зефир и печенье. Зефир тут же оказался на прилавке, а вот насчет печенья продавщица задумалась. Но тут Женя сказала, какое хочет.
Из магазина они вышли несколько растерянные. Миша негромко спросил:
- Все хорошо?
- Да. Твоего деда здесь хорошо знают, давно живет. Это нормально.
- Да? - скептически уточнила Ксюша.
- Да. Вы просто к этому не привыкли. Пойдемте, познакомитесь и поймете, все нормально.
Успокаивая детей, Женя насколько прибодрилась сама. Действительно, а с чего паниковать. В конце концов, детям он, правда, прадед, а она так сбоку припека. Так что нет смысла себя накручивать. А то, как примут, как отнесется, что подумает. Да может они завтра разойдутся. Или не завтра. В конце концов, у Лешки начнется другая жизнь и Жене в ней делать будет нечего...
Квартира у Аристарха Богдановича была странная. Мягко говоря. Сочетание мебели советских и чуть ли не царских времен. Правда все в рабочем и жилом состоянии, в смысле видно, чем пользуется. Маленькая приходящая и три комнаты, в одной из которых стоял рояль.
- О, - воскликнула Женя, негромко.
Но хозяин услышал.
- Что?
- Красивый рояль.
- Ксюша будет учиться, на нем играть, - пояснил Миша, осторожно пальчиком проводя по ножке антикварного столика.