В конце своего правления Елизавета разрешила помещикам произвольно, «за предерзостные поступки», ссылать крестьян на поселение в Сибирь, с получением за них из казны денег или рекрутских квитанций, которые господа также с успехом продавали впоследствии. Это было очень выгодное право, и многие душевладельцы не стесняясь пользовались им, зарабатывая на своих рабах, отправляя в ссылку негодных к работам и больных, и не только получая за них деньги, но и сохраняя для своего хозяйства крепких крестьян, используя полученные рекрутские квитанции.
Императрица Екатерина Вторая расширила полномочия дворян, дав им право не только ссылать своих крепостных, но и прямо отправлять их в каторжные работы, с сохранением для помещиков тех же денежных выплат и выгод.
В 1767 году эта законотворческая деятельность правительства завершилась строжайшим указом, запрещавшим крестьянам подавать жалобы на своих господ на «высочайшее» имя. Новый закон грозил за такую дерзость телесным наказанием. Причем на усмотрение помещиков предоставлялось: взять ли после порки этих жалобщиков обратно к себе в усадьбу, или отправить на каторгу в Нерчинские рудники с получением за них вознаграждения.
Указ был вызван участившимися случаями жалоб крепостных крестьян. Тревожнее всего для правительства стало появление настойчивых толков о том, что скоро крепостную зависимость должны отменить вовсе и дать народу «волю». Доведенные нередко до отчаяния и полного разорения насилием помещиков, крестьяне верили этим слухам и активнее сопротивлялись притеснениям господ.
Важно, что и во время восстаний против помещичьей власти крестьяне демонстрировали высокую степень гражданской сознательности и собственного достоинства. Уверенные в своем праве на отстаивание личной свободы и хозяйственной самостоятельности, они старались избегать насилия и просто отказывались выходить на господские работы, в наивной уверенности, что носитель высшей власти встанет на их сторону и защитит справедливость. Являвшимся на место «бунта» чиновникам и командирам карательных команд они спокойно заявляли, что против правительства не бунтуют, а ждут из столицы «указ о воле».
Екатерина распорядилась всемерно растолковывать помещичьим крестьянам, что правительство никаких намерений об улучшении их положения не имеет, и изменений в их рабской участи не предвидится: «но имели бы к помещикам своим должное повиновение и беспрекословное во всем послушание, как о том издревле от самодержавных предков е. и. в. узаконено, без всякой отмены… А буде и по обнародовании сего е. и. в. указа которые люди и крестьяне в должном у помещиков своих послушании не останутся и в противность вышеизображенного недозволенные на помещиков своих челобитные, а наипаче е. и. в. в собственные руки подавать отважатся, то как челобитчики, так и сочинители сих челобитен наказаны будут кнутом и прямо сошлются в вечную работу в Нерчинск, с зачетом их помещикам в рекруты».