Не страх перед мифическим патриархом-узурпатором, а желание самому стать «духовным пастырем» или, по крайней мере, присвоить себе его функции и полномочия руководили Петром в проведении синодской реформы. Он говорил: «Богу изволившу исправлять мне гражданство и духовенство, я им обое — государь и патриарх». Но Петр вкладывал в эти слова свой смысл. Он хотел не просто возглавить церковь, а в корне переделать ее изнутри, вывести из центра общественной жизни и поставить на службу создаваемому секулярному государству. С.П. Мельгунов метко охарактеризовал эту затею Петра как «переписку Божьего царства на государево имя»>{135}.
Человеком, не просто довершившим разгром церковной старины, но создавшим законодательную и богословскую легитимную базу для этого разгрома, был еще один выходец из Малороссии, Феофан Прокопович. Он оставил глубокий след в отечественной истории, став основателем фактически новой церковной структуры в России.
В это время в Европе, пережившей ряд религиозных смут, кровопролитных войн и революций, повсеместно происходит возрождение сильной монархической власти или попытки к ее возрождению. Они имели разный успех, завершившись созданием абсолютизма, как во Франции, или потерпев поражение, как в Англии и Швеции. Но во всех случаях главной особенностью этих попыток было новое идеологическое обоснование монархической власти по сравнению с предыдущим периодом. Общее для европейских стран падение религиозности и вырождение христианского мировоззрения привело к созданию новых общественно-политических учений, призванных доказать право монархов на власть, поскольку прежние теократические объяснения теряли свою актуальность. И хотя Карл I незадолго до своей казни и посвятил в рыцари одного из самых ортодоксальных теоретиков «божественного права королей» — Роберта Филмера, производившего королевскую власть от патриархов ветхозаветных времен, врученную им непосредственно Богом, уже сын казненного, Карл II, а также правители других государств континента были вынуждены опираться на более современные теории.
В их основе лежала идея общественного договора с правителем, которому народом добровольно некогда была вручена абсолютная власть для сохранения порядка и защиты интересов граждан. Важно, что такое демократическое обоснование приводит тем не менее большинство авторов к утверждению необходимости почти деспотической власти правителя.
Феофан Прокопович, получивший превосходное образование в римской Униатской коллегии, знал в совершенстве все основные европейские общественно-политические теории и, выполняя волю Петра, взялся за применение их в России. Результатом его компилятивных усилий стало появление труда «Правда воли монаршей», в котором он доказывал право монарха на абсолютную власть и его абсолютную неподсудность любым земным юридическим нормам и установлениям, в том числе и тем, что созданы им самим. Одержимый рвением угодить Петру, Прокопович превзошел даже Гоббса, оставлявшего подданным право сопротивления монарху хотя бы при необходимости собственного самосохранения. Он не делает никаких оговорок, не предполагает никаких ситуаций, когда воля и власть правителя могла бы встретить законное противодействие.