Мы уселись на кухне и до полуночи пили чай с пирогами, которые оказались выше всяких похвал. Я рассказывала Миле о поездке в Израиль, стараясь ни единым словом не упоминать о симпатичном подполковнике.
Утро началось для меня с неожиданного звонка.
— Евгения Максимовна? — Деловой бодрый голос вырвал меня из сна. — Вы хотели пообщаться с патологоанатомом?
— Чего?! — Я села в постели, с трудом соображая. — А, да, конечно! Хотела, хотела! И сейчас хочу!
— Я звоню по поручению Сергея Сергеевича, — продолжал бодрый голос. — Я договорился о встрече. Доктор Вилкинс будет ждать вас у морга через тридцать минут.
Вилкинс?! По лестнице я сбегала, застегивая на ходу пуговицы на рубашке. Со стоянки я вырулила, проклиная деловой энтузиазм подчиненного Бондаренко. Ну зачем надо было устаивать встречу с врачом в такую рань? С учетом утренних пробок шансы успеть на свидание у морга вовремя близки к нулю…
Но я успела. Доктор с невозможной фамилией ждал меня под деревьями, окружавшими маленькое здание морга областной больницы. Вилкинс оказался пожилым подтянутым мужчиной с железными зубами. Сквозь бодрый утренний запах одеколона явственно пробивался свежий аромат спиртного.
— Это вы — Охотникова? — неприязненно глядя на меня, спросил врач. — Меня весьма настойчиво просили оказать вам содействие. Не понимаю, к чему такая спешка. Мои клиенты никуда не торопятся, знаете ли…
— Кроме ваших клиентов, на свете есть множество других людей, которые нуждаются в помощи, — так же неприязненно ответила я. — Давайте побеседуем в спокойном месте. Я не отниму у вас много времени, доктор… Вилкинс, кажется?
Старый патологоанатом сжал челюсти. Кажется, я наступила ему на больную мозоль.
— Давайте сразу условимся — никаких шуток по поводу моей фамилии я не потерплю!
— Конечно, конечно… Кстати, ваши предки случайно не англичане? — поинтересовалась я. Бледные щеки доктора слегка порозовели.
— Да, мой предок, Абрахам Уилкинс, прибыл в Россию во времена Петра Первого.
— А, я об этом читала! Тогда было множество врачей-иностранцев. Именно они создали отечественную медицину!
Что ж, перемирие было заключено. Доктор был готов к разговору. Каждому человеку есть чем гордиться, и всякому приятно, когда окружающие это признают. Доктор явно гордился своими славными предками. Интересно, Абрахам Уилкинс тоже начинал день со стакана водки? Хотя при такой работе это неудивительно…
«Спокойное место» оказалось тесным кабинетом рядом с прозекторской. На столе мигал старенький компьютер, на стеллажах громоздились папки.
— Чай, кофе? — предложил радушный доктор.