Настроив себя подобным образом, я смело потянула молнию и открыла чемодан. Сверху там лежала одежда, и я стала осторожно надавливать, надеясь опознать корону на ощупь. Быстро наткнулась на что-то твердое, но это оказались ботинки. Еще имелись кипятильник и кружка с миской. Однако в самом разгаре своих исследовательских трудов я вдруг услышала жуткий стон. Я оцепенела. Стон раздавался из коридора, постепенно перерастая в вой. Что-то было в нем такое, от чего кровь стыла в жилах. Возможно, именно так воют волки, споря, как поделить не слишком плотный ужин из опрометчивого путника. А самое страшное, что в совершенно нечеловеческом вроде бы звуке я вдруг стала различать слова. «Убью соседей», — угрожало кому-то неизвестное существо. Нам с Настей, кому еще? Очевидно, преступный Сергей обнаружил сторожевой пост под дверью и разбушевался.
Бросить подругу на растерзание я не могла. Закрыв молнию на чемодане, я уже приготовилась бежать на помощь, но не успела. В номер ввалился Сергей и уставился на меня, тяжело и хрипло дыша. От испуга я потеряла голос, а также, вероятно, способность передвигаться. Иначе не могу объяснить тот странный факт, что я стояла и молчала, вместо того чтобы заорать да рвануть. Зато тренированные, потертые мозги активно работали. Меня вдруг осенило, как проверить, кто именно — преступник. Надо в самый неожиданный момент прочесть ему сообщения, которые мне присылают на мобильный. Нормальный человек растеряется, поскольку ничего не поймет. Зато тот мерзавец, который меня преследует, среагирует на собственный текст соответственно. Не то чтобы я четко понимала, чтов данном случае означает последнее слово, но была уверена, что сумею угадать правду по лицу собеседника.
Момент для Сергея, я это прекрасно видела, был как раз неожиданный. Поэтому мне оставалось лишь повибрировать голосовыми связками, восстанавливая их эластичность, напрячь память и процитировать. Сосредоточившись, я громко и отчетливо произнесла:
— Кыш-мыш!
Вот тут-то мне стало понятно, откуда взялось выражение «глаза вылезают из орбит». Глаза Сергея выпучились так далеко, что я даже обеспокоилась, не вывалятся ли случайно на пол. Кроме того, он всем телом вздрогнул.
Приободренная радостным фактом, что визави трусит куда сильнее меня, я настырно повторила:
— Кыш-мыш!
— Мышь? — пролепетал Сергей, нервно озираясь. — Почему мышь? Где мышь? Зачем кыш?
Мозги мои встрепенулись и послали сигнал языку, заявившему:
— У нас в номере мышь, представляете? Мы чуть не умерли со страху. Я побежала к вам за помощью. Прогоните ее, пожалуйста, а то мы боимся к себе войти.