Ученый проверяет теорию счастья и вырывает себя с корнями из почвы несчастья
Доктор Элвуд Уорсестер приводит в книге «Тело, душа и дух» признания всемирно известного ученого. Вплоть до пятидесяти лет я был несчастливым и неудачливым человеком. Ни одна из моих ранних работ, на которых сейчас основывается вся моя репутация, так и не была опубликована в то время… Я жил под гнетущим впечатлением постоянных неудач и горестных провалов. Вероятно, самым болезненным симптомом моего состояния была ужасная головная боль, которая посещала меня как минимум дважды в неделю, не давая возможности нормально работать. Я прочитал несколько книг о новом мышлении, которые были тогда чрезвычайно популярны, и запомнил некоторые выводы Уильяма Джеймса насчет того, что следует обращать особое внимание на те мысли, которые представляются интересными и полезными, и игнорировать все остальные. Одна из них прочно засела у меня в голове: «Нам, возможно, придется оставить привычную философию зла, но что это по сравнению с обретением радости добра!» Тогда эта мысль показалась мне чересчур мистической, таинственной, но позже я понял ее истинный глубокий смысл. И случилось это тогда, когда я осознал, что моя душа больна и болезнь прогрессирует, а жизнь стала просто невыносимой. Я решил проверить это заключение на практике. После непродолжительных размышлений я ограничил период сознательного вторжения в свое состояние на целый месяц, чтобы понять, какую именно роль — позитивную или негативную — оно играет в моих проблемах. В течение этого месяца я старался не думать о плохом, о своем здоровье и даже о своих мыслях на этот счет. Вместо этого я вспоминал свое прошлое, старался сфокусировать сознание на приятных минутах, на каких–то 188 счастливых событиях, на светлых днях своего безоблачного детства, на приятных отзывах своих учителей и на всем том, что доставляло мне огромную радость. А когда все‑таки приходилось думать о настоящем, то я старался концентрировать внимание на успешных результатах, на своих домашних делах, на семье, на верных друзьях и так далее. При этом я старался не думать о тщетности всех моих попыток улучшить положение и не делать преждевременных выводов об их принципиальной бесполезности. Я пытался убедить себя, что меня ждут лучшие времена и мне наконец‑то удастся удовлетворить все свои творческие амбиции. В то время мне все это казалось смешным, в особенности по сравнению с тем, что стало происходить со мной позже, а сейчас я хорошо понимаю, что единственная моя ошибка заключалась в ограниченности моих мечтаний и слишком низком уровне притязаний.