Я поднялась, поправила длинную белоснежную ночную рубаху и первым делом внимательно себя оглядела. Рост ничуть не изменился. Фигура тоже осталась прежней. Значит, Влад прав? Единственное отличие – цвет волос? А… глаза? Знать бы, какие они…
Интересно, а кто для Катарины та женщина, которая меня разбудила…
«Бабушка».
Я испуганно вздрогнула, словно услышав чей-то голос, – так реально и словно само собой возникло в мыслях это слово.
Значит, в прошлом моя мама играет роль бабушки Катарины? Как все запутано! И как всегда на повестке дня вопрос – что делать?! Влада искать я не пойду. Тогда не будет и восстания! И мати не заточат в безвременье.
Где-то послышались голоса.
Я поежилась. То ли от стен несло холодом, то ли мне стало неуютно в тонкой батистовой рубашке, но ощущение беспомощности усиливалось по мере приближения голосов. Одежда! Надо было спросить у мамы, точнее, бабушки… (только бы не перепутать), короче, у женщины, что меня разбудила, где взять эту самую одежду, но тогда этот вопрос окончательно уверил бы ее в том, что я, гм, точнее, Катарина сошла с ума. Нет, не так! Одолел склероз?
И тут дверь распахнулась, заставив меня поспешно ретироваться на кровать, натянуть на себя одеяло и уставиться на двух дородных темноволосых женщин, бесцеремонно вошедших в мою спальню.
Те остановились на пороге, видимо, несколько озадаченные моими действиями, но затем они понимающе переглянулись и решительно направились ко мне, держа в руках по две стопки цветастой ткани.
– Госпожа, нам сообщили, что вы проснулись и желаете как можно скорее одеться. Скоро приедет ваш суженый.
– Не волнуйтесь. Создание семьи – дело хлопотное и волнительное, даже для таких, как мы. А Вацлав – паренек хороший.
– Лучший в стае!
Ага… Значит, сегодня Катарину должны выдать замуж?
– Свадьба? Сегодня? – Голос сорвался, вполне правдоподобно отобразив набирающую обороты истерику. Теперь понятно, почему Катарина сбежала…
– Что ты! – Женщины даже смущенно переглянулись и совсем по-девичьи хихикнули. – Сегодня ваша помолвка! Свадьба только ближе к полнолунию. Как всегда.
– Ага. Недельку потерпеть придется.
– Сначала обращение.
– Зато щенки отменные получатся!
Теперь смущаться пришлось мне. Щенки? Только этого мне и не хватало!
Я откинула одеяло и поднялась.
– Хочу одеться! – Мой властный голос, удивив даже меня, заставил служанок мигом стать серьезными и завертеться передо мной, напяливая горы юбок. Затем надели и затянули корсет, а потом и юбки и корсет скрыло длинное белоснежное платье. После меня обули в легкие, сшитые из дубленой кожи тапочки. И принялись за мои роскошные волосы. Расчесали. Чем-то сбрызнули и, больно дергая, начали заплетать, сооружая на голове что-то непонятное. Вскоре о том, что у меня длинные волосы, напоминали только два золотистых локона, спускавшиеся на обнаженные плечи.