– Кэти? – Либо я еще сплю, либо переход случился.
Я хотела было снова улечься под одеяло и честно попробовать проснуться, но тут мне на грудь скользнула длинная прядь золотистых волос.
Золотистых?!
Хотя неважно. Теперь я знаю, как проверить, реальность ли это!
Успокаивающе улыбнувшись маме, с тревогой наблюдавшей за моими манипуляциями, я намотала на руку прядь и дернула так, что из глаз брызнули слезы.
Ничего не изменилось, если не брать в счет резкую боль. Мама торопливо подошла ближе и принялась разматывать волосы, одновременно поглаживая меня по голове.
– Тише. Тише! Если тебе так не нравятся длинные волосы, я сейчас же велю Ольхе тебя подстричь. Но не вырывать же их!
Значит, я в прошлом. Переход получился!
Сердце тут же царапнули вина и боль. Я-то спаслась… А бабушка? Я слышала, как у меня за спиной отец Ярослав обращается в зверя. Слышала звуки борьбы и визг Вероники. Андруш погиб из-за меня! Вероника…
Как я смогу жить с этим?
И тут до меня дошло…
Жить? Ведь в прошлом я умерла! Хорошо! Пусть я знаю, как, но… Если мне суждено умереть, это произойдет! Допустим, Катарина не умрет по вине Влада. Но она… то есть я – окажусь в самом эпицентре восстания! Меня может убить любой бессмертный! Что я должна исправить? Не умереть? Вообще не встречать Влада?
Знать бы еще, когда я…
Тут до меня дошло, что женщина, так похожая на мою маму, стоит рядом и, глядя мне в глаза, что-то убежденно говорит.
Так… послушаем…
– …никогда! Пообещай мне! Я… я не знаю, кто тебе все рассказал. Не знаю. Но ты должна об этом забыть. Пусть все останется, как было! Пообещай мне!
– Эгм… – Знать бы еще, что я должна пообещать. Надо же было так громко думать! Я старательно потерла саднящий висок. Чуть скальп не сняла. Сама себе. Оригинальный способ свести счеты с жизнью. – Обещаю. Только, мам, а что… именно я должна забыть?
– Именно это! И называй меня как обычно. – Она строго посмотрела на меня, развернулась и, в два шага достигнув двери, бросила: – Поторопись, дорогая. Твоя помолвка состоится уже через час. В обеденном зале. В присутствии старейшин нашего рода.
Я растерянно поморгала, изучая захлопнувшуюся за ней дубовую дверь. На темно-медовых досках виднелся рисунок из всевозможных кругов и овалов. Следы от мелких веток и сучьев. Внизу и вверху двери тускло поблескивали медные петли, а ручка была выполнена в виде оскаленной морды зверя.
Комната оказалась небольшой. Всего одно окно. Рядом сундук из светлого дерева, крошечный камин и кресло. Кровать у стены. Над кроватью – светильник с закопченным стеклом и крошечным огарком свечи. Камень стен скрывали вышитые лесными пейзажами гобелены, а на полу лежал толстенный, украшенный орнаментом ковер.