– Вера?! – Рикемчук сделал вид, что удивлен: – Та, которая пропала? Она заходила к вам?
– Нет. Марте позвонила ее подруга Яна и сказала, что Вера нашлась. Оказывается, она была в длительной командировке и сейчас готова приехать, все рассказать. Марта тут же перезвонила мне, сказала, что ждет Веру с Яной. Я потребовала, чтобы они все немедленно приехали ко мне. Немедленно! Но…
Это «но» на протяжении всего ее рассказа было стоп-сигналом. События, как стеклянные шарики, словно наталкивались на невидимое препятствие и разбивались вдребезги.
– Но Яна не приехала… – Альбина Георгиевна отвела глаза. – Спустя несколько часов Марта узнала, что ее подругу нашли в квартире мертвой. А Вера так и не объявилась… Я не поверила в несчастный случай. Надо было срочно спасать Марту, она ждет ребенка от моего сына. Этот будущий кроха – все, что у меня осталось… – она сквозь слезы посмотрела на Рикемчука. С болью, но и с вызовом, тоже. – Я потребовала, чтобы Марта срочно написала заявление об отпуске, отключила телефон. Сказала на работе, что уезжает в глухую деревню. Она так и сделала.
– А вы не боитесь, что Марту достанут и в глуши, если захотят? – нахмурился Рикемчук.
– Нет, – твердо ответила она, – не боюсь. Марту не достанут.
– Почему? Кто ее защитит? – вмешалась я.
– Я… – твердо сказала Альбина Георгиевна, и мы с Рикемчуком одновременно воскликнули:
– Вы?!
– Да. Пойдемте.
Она встала и решительно вышла из кабинета. Мы за ней. Спустились на первый этаж, по переходу прошли в другое здание, снова поднялись и оказались в больничном коридоре. Альбина Георгиевна открыла дверь одной из палат. Это был обычный одноместный бокс. На кровати у окна крепко спала… Марта. Она лежала на спине, ее живот уже заметно круглился под одеялом. Чтобы не разбудить, мы тихо прикрыли дверь.
– Теперь вы поняли? – спросила Альбина Георгиевна. – Она под моей защитой. Здесь ее никто не найдет. Марта в больнице под другой фамилией. В наше клиническое отделение можно пройти только по спецпропускам.
– А вы? Вы ведь тоже в опасности.
– Не думаю. У Веры не было моих координат, связь держали через Яну. Но у Яны телефон Марты был…
– Что же вы, Альбина Георгиевна, нам сразу не рассказали? – с досадой спросил Рикемчук.
– После смерти Яны я собиралась позвонить Василисе. Вы меня немного опередили.
– Как бы нам теперь с Мартой побеседовать?
– Она скоро должна проснуться. Не хотелось бы ее будить, бедная девочка столько пережила. Сон для беременной – лучшее лекарство. Может, пообедаете пока? У нас прекрасная столовая.
– Пожалуй… – согласился Рикемчук. – Как, Василиса?