– Вы, буквально одним ударом только что спасли меня от смерти от обезвоживания. Теперь я обязана вам жизнью, – в ее шутливом тоне слышалось незамаскированное кокетство. Девушке и самой было непонятно, с чего это вдруг она так себя ведет. Похоже, что это синева глаз незнакомца виновата во всем, потому что когда она прикасалась к этим вершинам неба, то превращалась совсем в иную Фаридэ. Это был взгляд, который нельзя забыть, навсегда входящий в душу, как день входит в окна. Самой себе такая новая она очень даже нравилась. Похоже, что и незнакомцу она интересна.
– Чтобы такая привлекательная женщина как вы была обязана мне, нужно совершить гораздо более смелый поступок, чем избиение кофе-машины.
Фаридэ легко рассмеялась. Этот парень, мало того, что был красив, так к тому же говорил с акцентом, интересно выстраивая предложения.
– Если вы называете это избиением, тогда у нас с вами здесь просто кулачный бой, честное слово!
– Я предпочитаю решать спорные вопросы мирным путем.
– А мы с вами разве успели вступить в спор? Мне кажется, что прежде чем разворачивать дискуссии и споры нам нужно хотя бы узнать имена друг друга.
– Здесь вы находите ошибку, а это значит, что уже спорите со мной своей неверной мыслью. Для того чтобы начать не соглашаться с человеком, то есть спорить, совсем не обязательно знать его имя. То же самое можно сказать, когда один внезапно решит влюбиться. Ведь любовь не спрашивает, а просто появляется. При этом то, как зовут другого человека, становится совершенно неважным. Ведь так?
Фаридэ кивнула, смутившись. Она понимала его слова и одновременно чувствовала, что для нее отчего-то это действительно прямо сейчас не имеет значения. Они шли по больничному коридору, а девушке представлялось, что они находятся где-то не в столь мрачном месте. Она с интересом слушала, соглашалась и смеялась. Когда же парень начал описывать события своего дня, Фаридэ растрогалась бесповоротно.
– Или, возьмем соль моей истории. Сегодня я, как ни в чем не бывало, ехал по Бомбею на велосипеде, и тут – бац – какой-то лихач-таксист вышибает из-под меня мой транспорт, и я чуть не ломаю себе ногу. И что вы думаете, разве интересно ему оказалось мое имя? Ни в коем случае, понимаете? Так что большинство из всего, что мы хотим знать, – это не больше чем общественные правила. Мне нравится быть не таким, как говорят эти правила, но вам я все-таки дам знать, как меня зовут, если вам это по-прежнему интересно, – парень вопросительно посмотрел на спутницу.
– Уже не так важно, как было вначале. Вам удалось меня убедить. Похоже, это ваш талант.