— Хорошо, — сказала я, но моему голосу недоставало того спокойствия, с каким он только что звучал в спальне.
Я вскинула голову и откашлялась, чтобы скрыть замешательство.
— Знала, что ты не будешь возражать. — Мама сунула футболку в корзину с заляпанными подливой кухонными полотенцами и отцовскими семейниками. — Ты ведь уже не маленькая, правда? Давно пора выкинуть это из головы.
Внезапно до меня дошло: мать помнит, как я залезла к Патрику на колени. От стыда мне захотелось стать невидимкой. Каким же талантливым инспектором манежа оказалась мама! Как ловко она руководила нашим семейным цирком, чтобы каждый из нас не выходил за рамки отведенной ему роли.
— Уже выкинула, — ответила я.
И подумала, что вряд ли мне это когда-нибудь удастся.
В понедельник утром «мерседес» Джефа прибыл к нашему дому. Пока Саммер изучала свое лицо в зеркальце пудреницы, я устроилась на заднем сиденье и посмотрела в окно. Соседи на выходных, похоже, потрудились на славу: декорации Дня благодарения исчезли, их место на почтовых ящиках и фонарных столбах заняли украшенные бантами рождественские венки.
— Как дела у Эвелин? — поинтересовался Джеф.
Я пожала плечами:
— Так себе.
— Ходит к кому-нибудь? — спросил он, имея в виду психиатра.
Я отрицательно помотала головой.
В Холлистере мы с Саммер разошлись по своим классам. Ли в необъятной футболке «SUNY Oswego» уже была на месте. Я не осмелилась спросить, принадлежала ли футболка ее парню.
— Ты приглашена на прием, — объявила она. — На следующей неделе в субботу.
Я обернулась. Волосы у Ли были заколоты сзади, амулет-стрелка касался футболки, а браслет съехал с запястья на кисть — к ювелиру она так и не сходила.
— Что за прием? — спросила я.
Оказывается, ее дядя ежегодно устраивал предрождественские тусовки. Приглашалась куча народу, и Ли разрешали кого-нибудь привести с собой.
— А твой кузен будет?
Она изогнула бровь:
— Дэл, что ли?
«А кто же еще?» — подумала я и кивнула. Дэл. Дэлсин Эллис. Ли права — имя действительно потрясающее.
— Конечно, — сказала она и прикусила ноготь большого пальца, словно не решалась добавить что-то еще. — Знаешь, он считает тебя хорошенькой.
Никогда бы не подумала — комплименты мне доставались не часто. Поэтому все утро напролет в моей голове крутились мысли о Дэле — на математике и истории Америки, и даже во время обеда, когда Саммер лепетала что-то о званом ужине по случаю помолвки.
— Не хочешь поучаствовать? — спросила она.
Я смотрела на нее в растерянности, потому что все прослушала. В другом конце кафетерия Ли увлеченно листала журнал «Арт ньюс», и я все порывалась помахать рукой и позвать ее к нам. Впрочем, напрасно. В музее Саммер не особо церемонилась, а сейчас и подавно — ее бесили неудачные попытки безраздельно завладеть моим вниманием.