Возле вазы с розами, сидя с книгой на коленях, спит Джулия. У нее сейчас удивительно благородный и даже властный вид — плечи опущены, обе ступни на полу, голова благочестиво склонена на грудь, как во время молитвы, Она похожа на богиню, спокойную и милостивую, слетевшую утешить смертных, прошептать им своим нездешним голосом: «Все в порядке, не бойтесь, единственное, что от вас требуется, — это умереть».
— Мы вернулись, — говорит Салли.
Джулия вздрагивает, моргает и встает. Чары рассеиваются. Она снова превращается в девятнадцатилетнюю девушку. Салли проходит в комнату, на ходу стаскивая пиджак, а Кларисса и Лора задерживаются в дверях, и на мгновение кажется, что они, замешкавшись в прихожей, стягивают перчатки, — хотя нет ни прихожей, ни перчаток.
— Джулия, — говорит Кларисса, — это Лора Браун.
Джулия делает шаг вперед и почтительно замирает на приличествующем расстоянии. Откуда в ней эта светскость, недоумевает Кларисса. Она же еще совсем девочка.
— Примите мои соболезнования, — говорит Джулия.
— Спасибо, — отвечает Лора тверже и звонче, чем можно было ожидать.
Лора — высокая, немного сутулая женщина лет восьмидесяти с небольшим. У нее седые, стального оттенка волосы и просвечивающая пергаментная кожа, усеянная пигментными пятнышками размером с булавочную головку. На ней темное платье с цветочным узором и старушечьи туфли на каучуковой подошве.
Кларисса подталкивает ее в комнату. В наступившей тишине кажется, что Кларисса, Салли и даже Лора — нервные, неловкие, мягко говоря, неподходяще одетые — пришли в гости к Джулии, на ее вечеринку.
— Джулия, спасибо тебе, что прибралась, — говорит Салли.
— Я почти до всех дозвонилась, — сообщает Джулия. — Но несколько человек все-таки пришли. Луи Уотерс.
— О господи. Я же оставила ему сообщение.
— И еще две женщины, не помню, как их зовут. И чернокожий мужчина. Джерри… забыла, как дальше.
— Джерри Джармен, — говорит Кларисса. — Было очень тяжко?
— Ну, с Джерри Джарменом более или менее обошлось. А вот Луи, да, Луи расклеился. Мы с ним почти час проговорили. По-моему, к концу он немного пришел в себя.
— Прости, Джулия. Прости, что все это свалилось на тебя.
— Ничего страшного. Пожалуйста, обо мне не беспокойся. Кларисса кивает.
— Наверное, вы очень устали? — обращается она к Лоре.
— Трудно сказать. Я уже сама не понимаю, — отвечает Лора.
— Садитесь, пожалуйста, — предлагает Кларисса. — Может, вы бы хотели поесть?
— О нет. Не думаю. Спасибо.
Кларисса подводит Лору к дивану. Она садится благодарно, но осторожно, словно опасаясь, что диван окажется недостаточно прочным. Джулия подходит и наклоняется к Лоре.