— А-а. Белая у нас тоже королева.
— А черная? — уточнил Вотар.
— Матриарх.
— Стоп! Давай, прежде чем приступим к игре, согласуем наименования фигур и их возможные ходы? А то, сдается мне, мы сейчас на разных языках говорим.
— Согласен.
— Это пешки, двигаются так, бьют по диагонали, — сообщил Сергей.
— Аналогично, — кивнул я. — И называются так, потому что ходят пешком.
— Это конь, скачет буквой «Г». Ах, ну да, у вас же она не так пишется. В общем, прыгает на две клетки прямо, потом на одну вбок.
— Верно. Только у светлых он называется единорогом, а если играешь за темных, то — репфайдером.
— Ух ты! И впрямь лошадки с рогами и тиранозаврики! — приглядевшись, восхитился Вотар. — Так это что получается: игра символизирует противоборство эльфов?
— Разумеется.
— Ладно, поехали дальше. Это слоны, или, как у нас еще говорят, офицеры. Белый и черный, согласно цвету контролируемых диагоналей.
— Мы называем их архимагами.
— Ха, забавно. А тогда ладью как? Ну, вот эту фигуру?
— Иногда турой, в честь передвижной деревянной башни, предназначенной для обеспечения быстрого доступа к стенам штурмуемой крепости.
— И у нас так же!
— А иногда телепортом, — добавил я.
— Ну да, идея понятна. И к объяснению принципа рокировок подходит, — согласился Вотар и продолжил: — Это самая сильная фигура — ферзь. Он двигается и бьет как угодно. Ну и самый слабый король. Тоже шагает, куда ему вздумается, но не далее чем на одну клетку. Создание неловкой ситуации, при которой монарх не может спрятаться и через ход будет убит, и есть цель победы, мат.
— У белых, как я уже говорил, ферзь — это королева, а у темных — матриарх, и они ее оберегают сильнее всего. Следовательно, поражение в игре, когда сражаешься за дроу, — мат верховной матери. Но при этом у нас король имеет возможности ферзя, а королева настолько беспомощна, что самостоятельно передвигается всего на клетку.
— Вот, наверное, почему их и поменяли местами? — предположил Сергей. — Но тогда какой вообще смысл в черном короле и белой королеве, если их можно убить?
— Как какой смысл? Ведь только эти фигуры могут, вернувшись из лагеря противника, «родить» новую пешку!
— Это они там что, типа от врага беременеют? Хотя темный король-то как? — запутался брат Цветаниэль.
— Нет, смысл в том, что вторые половинки правителей как бы отправляются на переговоры. И если им удается выжить, значит, не все потеряно, война может закончиться, а следовательно, можно заводить потомство.
— У-у-у, какая серьезная философия, — протянул Вотар. — Хорошо. Но пешки, ворвавшиеся в стан противоборствующего государства, ведь превращаются в другие, более значимые фигуры? Какая тут скрыта мудрость?