— Когда начало операций?
Я ответил:
— Через две недели мы должны встретиться с ним и я должен представить готовые планы операций. Поэтому операции могут начаться в любое время после встречи.
— Ну, что ж у нас есть две недели, чтобы все осмыслить — это не мало. У меня только один вопрос, судя по всему он решил провести все три операции одновременно. Поэтому получается, что он отдаст приказ и на проведение операции на круизном лайнере. А это означает, что он не собирается сам присутствовать, а спокойно улетит туда, где у него уже есть база.
Безусловно доводы командира были верны. Зачем ему самому присутствовать при проведении операции на судне. Нам следовало предотвратить все — это, но как? Где он находится мы не знали, следить за ним у нас не было ни средств, ни сил. Кроме того, в случае обнаружения слежки, он мог начать операцию немедленно. Поэтому следовало все спланировать таким образом, чтобы исключить любую возможность осуществлению всех операций.
Мы долго обсуждали как сможем все это сделать. Конечно с теми силами, которые у него здесь есть или точнее о которых мы знаем, он никак не мог провести две операции в этой стране одновременно.
Два человека это слишком мало, чтобы планировать нападение на посольство и уничтожение самолета. Тем более, что он планировал уничтожение самолета двумя переносными зенитными комплексами. Значит для этого уже необходимо три человека.
Двое должны стрелять, а один должен находиться в аэропорту и давать команду. Конечно этим третьим человеком был я, ибо по нашим сведениям других у него не было. Но это были наши размышления, а если у него есть еще люди в этой стране или он может вызвать их сюда из других стран. Вот в этом могла быть наша проблема. Конечно мы должны надеяться на лучшее, но исключать худшего просто не имели права.
Можно обратиться в полицию, но какая гарантия, что он не начнет операции немедленно. Кроме того, самой большой проблемой было то, что я не хотел, чтобы он попал в руки полиции. Причина проста он мог заговорить и рассказать обо мне, а я не хотел терять всего, что у меня было. Я не был террористом, я в моем понятии был секретным агентом моего государства. А когда государство исчезло, выполнив приказ шефа я стал бы террористом.
Командир был согласен с моими рассуждениями. Поэтому мы решили не разрабатывать никаких операций, а при встречи с ним провести операцию по уничтожению его и всей его группы. Это был наш единственный шанс. Ведь могло быть и так, что на месте встречи он меня просто уничтожит. Как не нужного свидетеля.