«Успокойтесь! — сказал он. — Ничего… этакого не случилось. Готов поставить тельца против яйца, что наш… э… любопытный дозорный прямо сейчас удаляется в противоположном от дома направлении. Скажем… на вокзал!»
На лице Зволянского появилось изумление:
«Почему на вокзал?»
«Потому что именно там я уже и нахожусь».
Зволянский отшатнулся от Молжанинова в полной растерянности:
«Как так?»
«Сам не знаю!»
Послышался смешок: это хихикнул один из сидевших за столом чиновников.
«Что вам кажется настолько смешным?» — рявкнул на беднягу Зволянский.
Чиновник поспешно уткнулся в бумаги, но в этом уже не было никакой нужды: Зволянский и сам как будто одернул себя. Его умные глаза, во взгляде которых до сих пор читалось только недоумение, засверкали каким-то бешеным светом. И, как тут же выяснилось, это был свет гомерического хохота!
Да: Сергей Эрастович, едва ли не согнувшись пополам, разразился бурным смехом, а затем, вцепившись в Молжанинова, чтобы не упасть, и вовсе впал в подобие истерики. Только это, разумеется, была не истерика: Сергей Эрастович, никого не смущаясь, выплескивал из себя накопившиеся тревогу и усталость.
«Примите мои поздравления! — смог, наконец, проговорить он. — Тонко сработано!»
Молжанинов принял комплимент улыбкой и одновременно с нею — усаживая Зволянского в кресло: в то самое, в котором еще недавно сидел я сам.
«Водки?»
«Давайте!» — Зволянский, устроившись на редкость удобно, вытирал от слез глаза. — «Теперь можно!»
Молжанинов налил и подал. Зволянский выпил. А я вздрогнул и обернулся: дверь в комнатушку открылась.
«Вы!» — можно сказать, обрадовался я.
«А кто же еще!»
Это — вы уже догадались — вернулся Талобелов. Не думал, что его возвращение настолько меня облегчит! А ведь каких-то полчаса тому назад… да что там — и двадцати минут, наверное, не прошло, он пытался меня убить, а сам я чувствовал к нему только отвращение!
«Значит, — улыбаясь, спросил я, — это вы — тот самый друг, который отправил наблюдателя на вокзал?»
Талобелов тоже улыбнулся:
«Семен рассказал?»
«Зволянский в него так и вцепился!»
«Понимаю!»
«Но как вы это проделали?»
«Очень просто: подошел и сказал, что Молжанинов уже взял билет и прямо сейчас садится в поезд на Берлин, где собирается пересесть на поезд до Венеции».
«Какой странный маршрут!»
«Подумаешь! В нашем деле — чем путаней, тем достоверней!»
«И вам поверили?»
«Отчего же нет?»
Талобелов — честное слово! — подмигнул.
«Но зачем вообще вы это сделали? Вы же сами сказали, что наблюдателя просто задержат?»
«Я подумал, — ответил Талобелов, — что этого недостаточно и даже может привести к обратным последствиям. Задержание вызвало бы подозрения, а связаться со своими людьми задержанный, вы понимаете, смог бы без труда. У нас ведь не пыточные, к сожалению, и не съезжие! И вот, если бы так и случилось, дом неминуемо был бы взят под куда более тщательное наблюдение, а значит нам с Семеном точно пришел бы конец! Мы оказались бы загнаны в угол без всякой надежды вырваться из него».