— Вот как? — Шахов недовольно нахмурился. — Тайное досье?
— Ну зачем так, — обиделся Доброхотов. Потянулся к пачке сигарет, которые лежали в стороне. — Просто я поинтересовался в тресте у Василия Ефимовича Сокольского, почему он так настойчиво рекомендует именно вас. Василий Ефимович дал вам самую лестную характеристику. Вы с ним знакомы?
— Конечно, — Шахов тяжело посмотрел на него. — Сокольский и упросил меня съездить сюда. Я не хотел на эту шахту, но… интересно взглянуть.
— Да, Василий Ефимович хоть кого убедит, — Доброхотов щелкнул зажигалкой, прикурил. Поразглядывал, улыбаясь, остренькое пламя. — Наш участок — его любимое детище. Без Сокольского никогда не удалось бы пробить северный вариант. Василию Ефимовичу есть чем гордиться — такое месторождение открыл, такой переворот в геологии произвел…
— Мне это известно, — сухо перебил Шахов. Встал. — Пойдемте к вашему геологу. Надо бы познакомиться, побеседовать.
— Пожалуйста, — начальник шахты деловито поднялся, прошел вперед, открыл дверь… В коридоре, указывая на двери, перечислял с гордостью хозяина, которому есть чем похвастаться: — Раздевалка люкс… Душевая. Сушилка. Ламповая… Красный уголок.
Шахов вежливо кивал, но туда, куда показывал Доброхотов, не смотрел и слушал невнимательно.
— Вот ваш будущий кабинет, — начальник открыл дверь. — Прошу.
Пропустил гостя вперед, и Андрей Михайлович увидел бывшую Наташу Сокольскую, а теперь конечно же Наталью Васильевну — повзрослевшую, со строгой короткой прической, со спокойным лицом женщины, у которой все в жизни хорошо и ясно.
— Ну, здравствуй, Самарина, — Шахов протянул руки, подошел к столу. — Кстати, что это за Самарин? Лешка?
— Не Лешка, а Алексей Викторович, — Наталья Васильевна улыбнулась, погрозила пальцем. Встала, подала для приветствия руку: — Здравствуй… Я уже неделю ни жива ни мертва, как узнала, что ты приезжаешь. Какой, думаю, стал Шахов… Андрей Михайлович.
— Да и я-то ехал, честно говоря, только чтобы на тебя посмотреть…
— Шахов, не ври, — засмеялась женщина. — Ты никогда не умел врать!
— Ну, я тут, вижу, лишний, — напомнил о себе начальник шахты. — В таком случае, разрешите, оставлю вас. Дел невпроворот.
— Кто же теперь твой Алексей Викторович? — спросил Шахов, когда дверь за Доброхотовым закрылась. — Стал он гармоническим человеком?
— Для меня давно, — почти серьезно ответила Наталья Васильевна. — А вообще-то он главный инженер рудника.
— Смотри ты! — удивился Шахов. — Значит, по-прежнему уверенно, от вехи к вехе, идет вперед?
— Да, пожалуй, — женщина без улыбки кивнула. — Ты ведь знаешь, наверно, что его в трест переводят?