— Что ж, — пробурчал молодой человек, — вы явно не теряете зря время.
Ричардсон сухо произнес:
— Мы же заключили сделку. Вы выполнили свою долю, теперь дело за мной. — И, указав на лежавшую на столе папку, добавил: — Я верну вам это завтра.
А молодой человек медлил.
— Я, право, не знаю, что и сказать.
— Ане говорите ничего, — посоветовал Ричардсон. И впервые за время их встречи улыбнулся. — Беда в политике то, что слишком много людей слишком много говорят.
Полчаса спустя, перечитав папку — на этот раз более тщательно, — он снял трубку одного из двух телефонов, стоявших на его столе. Это была прямая внешняя линия, и, набрав коммутатор правительства, он попросил соединить его с департаментом по иммиграции. Пройдя еще через одну телефонистку и двух секретарей, он достиг министра.
Голос Харви Уоррендера загремел по телефону:
— Чем могу быть вам полезен?
— Я хотел бы встретиться с вами, господин министр.
С большинством членов кабинета министров Брайан Ричардсон был на ты. Уоррендер был одним из немногих исключений.
— Я свободен в течение часа, — сказал Харви Уоррендер, — так что, если хотите, приходите.
Ричардсон отреагировал не сразу.
— Я, пожалуй, не стану этого делать, если не возражаете. То, о чем я хочу с вами поговорить, весьма личное. Я подумал, не мог бы я зайти сегодня вечером к вам домой. Скажем, в восемь часов.
Министр заколебался.
— Мы можем поговорить наедине и в моем кабинете.
Лидер партии терпеливо повторил:
— Я все же предпочел бы прийти к вам домой.
Было ясно, что Харви Уоррендер не любит, когда ему перечат. И он пробурчал:
— Не могу сказать, чтобы мне нравилась такая таинственность. В чем дело-то?
— Как я уже сказал, дело весьма личное. Я думаю, вечером вы согласитесь со мной, что нам не следовало обсуждать это по телефону.
— Послушайте, если речь идет об этом чертовом безбилетнике…
— Не о нем, — перебил его Ричардсон. Во всяком случае, не непосредственно, подумал он. Лишь косвенно, благодаря злонамеренному двуличию, которое неосознанно вызвал к жизни безбилетник.
— В таком случае ладно уж, — соизволил безо всякого желания согласиться министр по иммиграции. — Если вам так надо, приходите ко мне домой. Буду ждать вас в восемь часов.
И в телефоне щелкнуло — он повесил трубку.