В маленькой, роскошно обставленной гостиной с приглушенным светом сидел, пристегнувшись, в одном из четырех глубоких кресел с откидной спинкой приземистый и толстый генерал Несбитсон. Как сказал Ричардсон, министр обороны держал в руке стакан с виски, который он тут же поставил, как только вошел премьер-министр.
Снаружи донесся вой турбовинтовых двигателей, означавший, что заработали моторы.
Позади Хоудена появился стюард, но Хоуден отрицательно потряс головой.
— Оставьте все как есть, — коротко приказал он. — Мне ничего не нужно, и мы хотели бы побыть одни.
Он сбросил пальто на одно из свободных кресел и сел напротив старика. Он заметил, что одна из ламп для чтения включена. Она освещала лысину и розовощекое лицо Несбитсона, совсем как на допросе лампа над преступником. Что ж, подумал Хоуден, возможно, это предвестие того, какую позицию он должен занять.
— Полет предстоит короткий, — властным тоном заявил он, — и времени у нас очень мало. Я полагаю, — вы обязаны кое-что мне объяснить.
«Вэнгард» сейчас стал выруливать и, судя по всему, катил быстро. Задержки должны быть минимальными. Хоуден знал, что сегодня они будут иметь первенство в воздухе.
Старик вспыхнул от тона Хоудена. Затем с неожиданной твердостью произнес:
— Я думал, что объяснения не требуется, премьер-министр. Я намерен подать в отставку в знак протеста против того, что вы задумали, и другие тоже.
Джеймс Хоуден холодно спросил:
— А вы не забыли кое-чего? Мы ведь договорились держаться вместе. Здесь, в этом самолете, десять дней назад!
Глаза старика смотрели в упор. И ровным голосом он произнес:
— Мне стыдно об этом вспоминать. Я считаю, что нам обоим должно быть стыдно.
— Говорите, что вам стыдно, а не мне, — вспыхнул Хоуден. — Я пытаюсь спасти нашу страну. А вы и вам подобные, кто все время оглядывается, уничтожите ее.
— Если вы собираетесь спасать Канаду, почему же планируете сдать ее?
В словах этих чувствовалась какая-то новая сила. Хоуден вспомнил, что сказал ему Стю Каустон: «Эдриен стал другим». Он и физически казался менее сморщенным, словно распрямился.
— Если вы говорите об Акте о союзе, — сказал премьер-министр, — то мы больше выиграем, чем отдадим.
Старик с горечью возразил:
— Распустить наши вооруженные силы; позволить янки передвигаться по стране без ограничений; отдать им руководство нашей внешней политикой… и это вы называете «выиграем»?
Самолет ненадолго приостановился, затем двинулся вперед, набирая скорость для взлета. Посадочные огни промелькнули и исчезли. Теперь самолет уже был в воздухе; через минуту со стуком было убрано шасси. Премьер-министр подсчитал: впереди двадцать минут полета, может быть, меньше. Вечно одно и то же — не хватает времени.