Похлопываю отца по спине.
— Мы найдем Гвардейцев, и как знать, может, у них найдётся какой-нибудь способ исправить работу могов.
— Оптимизм, — с улыбкой говорит отец. — Я уж и забыл это чувство.
Отец встаёт с кровати, залезает в свой рюкзак, вытаскивает оттуда дешёвый пластиковый сотовый, которые продаются на любой бензоколонке, и с несчастным видом смотрит на экранчик.
— Адам знает этот номер, — говорит отец. — По идее, он уже давно должен был отзвониться.
— Там творился сущий ад. Может, он посеял мобильник.
Но отец уже набирает номер и, приложив сотовый к уху, ждёт ответа. После нескольких секунд тишины он вешает трубку.
— Недоступен, — сообщает он, оседая на кровать. — Сэм, кажется, я послал этого паренька на смерть.
СЭМ
В грязнущей ванной мотеля я принимаю, вероятно, самый лучший душ в своей жизни. Даже чёрная плесень, тянущаяся от слива к загнутым краям резинового коврика для ног, не способна испортить впечатления. Какое же это блаженство — ощущать горячую воду, смывающую прочь недели заточения у могов.
Протерев запотевшее треснутое зеркало, я долго разглядываю свое отражение. Торчащие ребра и ввалившиеся мускулы живота наглядно демонстрируют, как же долго я голодал. Под глазами залегли темные круги, а волосы отросли как никогда в жизни.
Так вот, значит, как выглядит борец за свободу.
Надеваю футболку и джинсы, найденные в рюкзаке Адама; приходится застёгивать ремень на последнюю дырку, но штаны всё равно сползают. В животе урчит, и я задумываюсь: каким может быть сервис в такой дыре? Могу поспорить, старикан, сидящий за стойкой, с радостью пришлёт полугорелый сэндвич с сыром, приправленным окурками.
В комнате отец уже успел разложить кое-что из своего оборудования. На кровати открыт ноутбук, на нём запущена специальная программа для сканирования новостей. Папа уже продумывает наш следующий шаг. На дворе глубокая ночь, а я ещё не ложился. И хотя я безумно мечтаю поскорее встретиться с Гвардией, не менее сильно я надеялся, что нашим следующим шагом будет стопка блинов в ближайшей забегаловке.
— Есть что-нибудь? — спрашиваю я, косясь на ноутбук.
Отец не обращает внимания на программу. Он сидит, прислонившись к стене, и нерешительно глядит на всё тот же дешёвый телефон. Бросив вялый взгляд на ноутбук, он говорит:
— Пока нет.
— Скорее всего, он не позвонит, пока не окажется где-нибудь в безопасности, — предполагаю я, нагибаясь, чтобы ненавязчиво забрать телефон, но отец резко отдергивает руку в сторону.
— Дело не в этом, — говорит он. — Мы должны позвонить ещё кое-кому. Пока ты был в душе, я всё размышлял, что сказать, но так до сих пор ничего и не придумал.